Софи скривилась от определения юной и прекрасной. Тридцать четыре года уже не юность, пусть и жить она будет лет триста. Да и прекрасной ее тоже не назовешь.

— Вы правы, — ответила она резко, — это не ваше дело.

— Простите, миледи, — тут же пошел на попятную стражник.

Софи поджала губы и посмотрела на небо из-под шляпки. Вот нужно было ему влезть и все испортить своим вопросом!

Яркое жаркое солнце вышло из-за облаков, совсем скоро Софи достала платок и промокнула лицо от пота, что не укрылось от стражника.

— Позвольте предложить, миледи. В роще есть живописный родник. Солнце уже в зените, а там можно спрятаться в прохладе.

Уйти под тени деревьев и посмотреть на родник было заманчивым предложением.

— Ведите.

Они развернули лошадей и спустя какое-то время вошли в рощу. Двое стражников, ведя ее только им видимыми тропами, улыбались, и Софи тоже не сдержала легкую улыбку. Да, здесь гораздо лучше, чем на солнцепеке.

Вскоре они достигли небольшого ручейка, начало которого пряталось где-то за деревьями.

— Исток недалеко. Не хотите прогуляться пешком?

Спина и ноги немного затекли, и София кивнула. Отказавшись от помощи, она сама спрыгнула с лошади и пошла за провожатыми.

— Вы знали, что фон Дерек всю жизнь прослужил в армии? — спросил стражник, идущий сбоку.

— Я в курсе, что он посвятил свою жизнь служению империи.

— А вы знаете, как проходит служба?

Софи улыбнулась.

— Откуда бы мне это знать?

— Действительно, — кивнул стражник, — позвольте я вас просвещу. В службе есть много тягот, но много и хорошего. Тяжелее всего в походах. Там неважно — рядовой ты или генерал, все едят из одного котла, спят на одной земле. Делятся между собой дичью, добычей, — помолчав немного, он тихо добавил: — женщинами.

По спине пробежал холодок, и Софи ощутила, как кровь схлынула от лица. Происходящее стало проясняться. Все эти разговоры и вопросы, предложение уйти в глубь рощи, чтобы посмотреть родник. Ее медленно загоняли в сети, и она повелась как глупая овечка. Не подумала и позволила себя увести в чащу, где никто не услышит, не поможет.

— Барон жил так большую часть жизни, — продолжил как в ничем не бывало мужчина, — делился с солдатами и брал сам, когда предлагали.

Софи чуть скосила глаза на говорившего мужчину. Он шел слева от нее, вплотную прижимая к роднику. Второй стражник, судя по шороху травы, шел точно позади нее.

Холодные ладошки вспотели и мелко подрагивали. Окружили.

— Как вы считаете, миледи, будет ли барон по старой привычке и дальше делиться тем, что у него есть?

Софи сглотнула вязкую слюну и, стараясь не поддаваться панике, безразлично сказала:

— Я бы хотела вернуться в поместье. Время обеда.

— Конечно же, мы вернемся, миледи, — не успела Софи облегченно выдохнуть, как стражник добавил: — Вечером. Раньше нас не ждут. А еда у нас с собой, голодными не останемся.

Последняя фраза прозвучала двусмысленно. Мужчина обогнал ее и встал на пути, вынуждая остановиться. Перебарывая страх, девушка подняла глаза, вот только мужчина даже не думал смотреть ей в лицо. Блестящий от похоти взгляд блуждал исключительно по ее груди. За спиной слышалось тяжелое дыхание второго стражника.

— Прошу вас, — еле прошептала она, — не надо. Барон знает, что я не была с мужчиной. И сама я молчать не стану, вас накажут.

Мужчина поднял на нее масленый взгляд и гаденько улыбнулся.

— Вы плохо слушали меня, миледи. Барону все равно, девственница вы или нет. И если накажет нас, то не сильно — слишком уж укоренились привычки. К тому же любое наказание будет того стоить, так ведь, Брон?