— От невзгод не лечит, - пояснил я. - Зато вкусно. 

9. Глава 9. Алиса

Мороженое таяло, капало на руки. Я тихо радовалась тому, что темно - не видно ничего ни черта. Всегда поражалась людям, которые умеют красиво есть мороженое, точно душу дьяволу продали. 

— Хорошо, да? 

Я кивнула. Мороженое кончается, скоро уже светать станет, птички проснулись, зашебуршали в кустах и кронах деревьях. Мы сидим и чуть соприкасаемся ногами - его колено бесцеремонно уперлось в моё бедро. Он этого факта как будто и не заметил, а я истерзалась. Отодвину, покажусь ханжой. Не отодвинуть ногу, тоже кратко странно… Потом решила сделать вид, что тоже ничего не вижу. 

Тем более, сидеть так было приятно… Фантазировалось о разном и несбыточном. Там, в мечтах я была молода, прекрасна, богата. Анька жива. А такое дело, как прицеп из трех детей мужчин волновало мало. В моих мечтах детей любили, как своих. 

Эх… мечты, мечты. Я видела сегодня девушек, что к нему приехали. Озирались так, словно в зоопарк приехали. Юбки короткие, а ноги длинные. Я рядом с ними моль, просто хорошенькая, в меру милая моль. 

— О чем думаешь? - спросил сосед, подвинулся, устраиваясь удобнее на жёсткой лавке, колено чуть проехалось по моей ноге. 

— О том, что спать уже надо, - трусливо пискнула я и сбежала. 

У меня забот полон рот. Я за эти дни ни разу нормально не выспалась, и сегодня не высплюсь. Мишка просыпается каждую ночь, Сонька спит, как убитая, зато в шесть вскакивает на ноги… Ангелина объявила голодовку. Хотелось жрать, спать и домой, в уютное одиночество моей квартирки. 

Дома было тихо, только тихо урчал, нализывая хвост, кот. Его наверное тоже забрать придётся… Или приютит баба Нина? О том, что она тут останется без маленьких соседей, что росли на её глазах, думать не хотелось. Слишком грустно. 

Проснулась я с удивительным ощущением. Я выспалась. Потянулась за телефоном, посмотрела, который час - мама дорогая, одиннадцать! Я представила, как Ангелина утром выкатила чемодан, закидала туда своих вещей, прихватила двойняшек и утопала в закат. Сердце похолодело. Слетела с кровати, понеслась на кухню. 

На столе - крошки. Много крошек. Кляксы варенья, ополовиненный, криво порезанный хлеб. Завтракали. Сонька сидит в гостиной и смотрит телевизор. Ну вот, одна точно на месте. 

— Сестра твоя где? Брат? 

Сонька повернулась ко мне, на щеке пятно варенья, кончик косички явно побывал в банке со сладким лакомством, слипся. 

— Спят, - пожала плечами она. - Я Мишку будила, а он не захотел вставать. 

Я сначала к старшей метнулась. Дверь была не заперта, из под одеяла торчит не очень чистая пятка. На месте, спит. Потом к Мишке. Он тоже спал, с головой в одеяло закутавшись. Я было успокоилась, ушла, поставила чайник. Потом вернулась. Стою над ним, спящим, думаю, ну, никогда же так долго не спал. Ангелина в выходные могла, да. А двойняшки всегда рано просыпались и весь дом на уши ставили. 

Лоб ему потрогать? Так у меня детей нет, не умею я ладонью температуру мерить. Отогнула край одеяла, прикоснулась ко лбу и вскрикнула. Особых умений не требовалось. Мишка был такой горячий, что буквально обжигал. 

У меня сразу паника. Не справилась. Не уберегла. Детей у меня точно заберут, Ангелину вредную в приют, двойняшек папе. В то, что взрослый мужик с детьми будет возиться, мало верилось. Пусть даже такой красивый. Деньги у него водились, сбагрит в пансионат… Сонька то везде справится, она боевая. А Мишка нежный такой… 

— Скорую, - заключила я. - Соня, ты мой телефон не видела? Скорую нужно срочно!