- Доброго утра, командир.

Рослый блондин улыбнулся. Один из немногих спасателей второго призыва.

- Здравствуй, Валера. Есть свежие задания?

Громыхов бросил взгляд на пластиковый многослойный планшет, на котором можно было писать по несколько десятков тысяч раз.

- Дежурная смена проводит регламентные работы у второго выхода. Градов вышел с ребятами на проверку приборов.

- И заодно подтвердить нашу догадку.

- И это тоже, - улыбнулся Валерий. Он всегда был душой компании и блистал неизбывным оптимизмом.

- Еще имеется заявка с подвального уровня.

Фролов с интересом взглянул на дежурного. Подвальным называли самый нижний уровень станции. Там, где царила «Топь». Правда, далеко не все знали, что существует еще два более глубоких технологических уровня, о которых ведали лишь специалисты. На одном из них стоял резервный реактор, второй вел к небольшой подземной ГЭС. Оба лаза имели стратегическое значение и были перекрыты для посторонних.

- Какой из подвальных, Валер?

- Гидротехников, кэп. У них там пара человек намедни пропала. Просят помощи.

- Хорошо. У меня сейчас совещание с Соболевым, потом подойду к вам.

- Вы хотите сходить сами? – Громыхов был всерьез удивлен.

- Давно там не был. А мне следует держать руку на пульсе.

- Понял. Тогда мне готовить на два часа рейдовую группу?

- Да. И включи в нее кого-нибудь из стажеров. Засиделись они что-то. А у нас впереди сезон выходов.

- Понял. Будет сделано, кэп.

Экран погас. Василий некоторое время в задумчивости стоял у пульта, затем передернул плечами и выключил рубильник. Его личный кабинет и так излишество по новым временам. Так что нечего зря энергию жечь!

В большом кабинете главы отдела СС 25 по внешним территориям горело только два экрана, обычный нынче режим экономии распространялся на всех без исключения. Вытянутое лицо Соболева в мертвенном отблеске "вечных светильников" выглядело еще старше.

- Петр!

- Василий!

Мужчины обменялись рукопожатиями, и Фролов попытался устроиться в кресле поудобнее. Больная спина дала о себе знать. Он бросил быстрый взгляд на Соболева, у которого из-за обморожения лицо стало наполовину неподвижным. Сейчас он и вовсе выглядел хреново. И это при лучшем медицинском обеспечении.

"Сдает старик!".

Глава по внешним был одним из немногих, кто участвовал в строительстве и заполнении станции двадцать пять, ставшей местом обитания для полусотни тысяч живых людей. Ему выпало тягостное бремя выбора, кому жить, а кому умирать, а также исследование стремительно изменившегося пристанционного пространства. Лишних лет жизни такие тяжкие обязанности не добавляют. И он до сих пор был непререкаемым авторитетом для Фролова и его команды. Пусть и властные полномочия их отдела в последние годы здорово урезали.

Резон Директоров бы прост. По их мнению за бортом станции почти не осталось ресурсов. Основное было доставлено в первые годы невольного заточения. Затем находки чего-либо полезного становились все реже и реже. Оставался лишь небольшой задел – добыча металла и сложных композитных конструкций. Как ни странно, но картина снаружи менялась. Очередная зимняя буря могла обнажить некую старую конструкцию или помещение. Так что работы спасателям еще хватало. За это их и терпели.

- Ты что-то хотел?

- Петр, помнишь, я просил очереди в клинику для ребенка одного из моих бойцов?

Лицо Соболева еще больше скривилось. Он со вздохом ответил:

- Ты много меня, о чем просишь.

- Это очень важно для меня.

Глава молча встал и прошел к чайному аппарату. Одна из немногих привилегий управленца его уровня. Соболев поставил дымящуюся чашку перед Фроловым и достал пластиковую пачку: