– Что вы подразумеваете под словом «сбыть», Финн? – спросила она.

– Сбыть – это значит, продать скупщику краденного.

Миссис Меттл оживилась.

– У меня есть дальний родственник, который занимался темными делишками. Одно время он жил на широкую ногу, а сейчас сидит в тюрьме Уормвуд-Скрабс.

Экономка поменяла компресс, а затем обвязала голову Финна сухой повязкой. Финн ощупал ее.

– Чтобы шишка исчезла, нужно поносить тугую повязку, сэр.

Кейт взяла один из пузырьков, которые принесла миссис Меттл, и прочитала название, обозначенное на этикетке.

– Настойка опия.

Финн отпрянул от нее.

– Никакого опия, – запротестовал он, схватив Кейт за руку, в которой она держала пузырек.

– Тогда, может быть, выпьете чашечку чая, сэр? – предложила экономка.

– Хорошо, со сливками, – согласился Финн.

Порой он казался Кейт излишне нервным и импульсивным. Почувствовав на себе ее испытующий взгляд, Финн смущенно улыбнулся.

– У меня были проблемы с опием после возвращения из Индии, – объяснил он.

Кейт молча кивнула.

– Вы чуть не проломили мне голову, я не ожидал такого от балерины.

– Я не буду извиняться за события прошлой ночи, Финн.

– А разве я прошу вас об этом?

– Давайте я поменяю вам компресс, он должен быть холодным, – предложила Кейт и стала развязывать повязку. – У нас, балерин, часто бывают растяжения и ушибы. Ничего, пройдет.

– Вы действовали хитроумно и вероломно. Как вы догадались залезть в мой карман, где лежало оружие? Такой трюк достоин похвалы, но для меня он оскорбителен.

– Вы чувствуете себя оскорбленным? А разве для меня не было унижением раздеваться под дулом пистолета? Впрочем, вы можете не отвечать на этот вопрос.

– Где они, Кейт?

Она с серьезным видом взглянула на него.

– При сложившихся обстоятельствах было бы нелепо разыгрывать из себя святую невинность.

Финн снял с головы компресс.

– Вы правы, Кейт.

Она извлекла из кармана юбки мешочек, развязала шелковый шнурок и, достав драгоценности, разложила их на столе. Финн склонился над ними.

– Два ожерелья, браслет, серьги с изумрудами и булавка для галстука с алмазом – это все, что мне на сегодняшний день удалось вернуть.

– Украсть, – поправил ее Финн.

– Вернуть, – возразила Кейт.

Финн вздохнул.

– Опять двадцать пять.

– Честно говоря, я не знаю, что с ними делать, – призналась Кейт. – Я надеялась, что, быть может, вы сведете меня с каким-нибудь ювелиром, который…

Она замялась. Финн улыбнулся. Впрочем, он не собирался знакомить ее с торговцами драгоценностями.

– Мисс Уиллоуби нужен перекупщик, сэр, сбытчик краденого, – сказала экономка, ставя перед Финном чашку горячего чая и сливки.

Финн капнул немного сливок в чай.

– Вы видели раньше эти драгоценности, миссис Меттл?

– Нет, сэр. По крайней мере при жизни барона. – Она достала из кармана фартука визитную карточку. – А вот этот человек видел. – Она положила карточку на стол и пододвинула ее поближе к Финну. – Я слышала, как хозяин дома и этот джентльмен обсуждали гонорар последнего за услуги в кабинете барона.

Финн снял с головы компресс и взял со стола визитную карточку с золотым обрезом.

– Адольф Пикар, – прочитал он.

– А кто это такой? – с недоумением спросила Кейт.

– Это, пожалуй, самый авторитетный геммолог в мире из ныне живущих. Его отец был первоклассным ювелиром. В его мастерской учился сам Картье. – Финн, явно воодушевленный полученными сведениями, снова обратился к экономке: – А вы уверены, что это именно Пикар встречался с бароном Бруком?

– О, их встречи были тайными, однако я помню, как этот господин на все лады расхваливал драгоценности барона, сэр.