- То есть помощь реально не нужна или ты просто пытаешься всё решить сама?

- Ничего не хочу решать сама, — Танечка сла́бо улыбнулась, — устала я всё сама-сама. Генерал всё решил, в отпуск меня специально отправили, чтоб убрать из виду. Даже если Игнат и узнает, где я сейчас живу, Миша нас в обиду не даст, я надеюсь.

- Михей за вами будет присматривать.

Я помолчал немного, потом сказал:

- Ты не обязана мне ничем, не обязана ждать. Я считаю, что это неправильно, привязывать тебя обещаниями. Хотя и не скрываю, что мне бы этого очень хотелось.

- Привязать? – просто спросила, и улыбка такая лучистая озарила Танюшино лицо. – Ты глупый, Саша. Глупый-глупый. Как можно привязать человека, если он сам этого не хочет? Это все оправдания своей слабости и нежелания что-то делать. А я вроде достаточно разумная, чтоб не перекладывать свою ответственность на других. Ты же топил за честность? Так честно и прямо мне скажи: ты, Таня, в моём доме ненадолго, пока не надоешь. А я уже буду решать, устраивает ли меня такое положение вещей или нет, — и не понятно, обиделась или действительно подходит к вопросу отношений так спокойно и рассудительно.

Обошёл стол и встал рядом с подскочившей девушкой.

- Нет, Танюш, ты в моём доме и в моём сердце надолго. Хотелось бы даже навсегда, — обнял за талию одной рукой, другой ладонью обхватил подбородок и приподнял Танино лицо, чтоб смотреть в глаза не отрываясь. - Ты и Катя, — Таня судорожно вздохнула, для неё дочь на первом месте, как для любой хорошей матери, — но мне в среду в командировку. Всё штатно, стандартно…Но я не представляю, как вас оставить, и если что-то со мной случится, то как я потом буду вам в глаза смотреть?

- А ты постарайся, чтобы ничего с тобой не случилось. Вернись, чтоб мне в глаза посмотреть!

И поцеловала. Нежно, мягко и медово-сладко. И в то же время как будто проводя черту нашему короткому разговору.

******

Потихоньку закрыл дверь в спальню, ещё соображая, что не к чему будить Катю. И всё, мир перевернулся с ног на голову. Мне хватило одного глубокого вдоха, чтобы соображалка отказала. Наконец-то, почувствовал, как развязываются в душе́ узлы страха, державшие в напряжении, мелкие узелки переживаний и распускается огромный узел тоски. Тоски по той мечте о семье, которую уже выпестовал в душе́ и чуть было не потерял.

Перехватив у двери Тьянку, развернул её и прижал лицом к стене спиной себе к груди и уткнулся носом в дурманящие ароматные волосы. Танечка не сопротивлялась, даже если и испугалась моего напора. Не делала попыток оттолкнуть или освободиться. Нащупал на её запястье резинку для волос, которую она всегда цепляла на руку, и стянул. Быстро щёлкнул заколкой и расплёл косу, откинул всё со стуком на пол. Волосы густым шелковым водопадом опустились до середины спины. Красота.

Откинул волосы на левое плечо, а на правом подцепил пальцами лямку майки и потянул вниз до локтя, обнажив при этом обычный белый бюстгальтер. Такую красивую женщину надо в шелка одевать и кружева. Быстро представив, как будет выглядеть отличная стоячая троечка Танечки в тонком кружеве белья, сглотнул, едва не захлебнувшись. Вдохнул поглубже в надежде не сорваться и прогадал. Тонкий запах кожи, волос сводил с ума, растекался кайфом по венам, дурманил и без того пьяную голову. Тонкая венка на шее, пульсирующая под моими губами, сбивала с дыхания.

Таня-Танечка, что же ты со мной делаешь?! И ведь ничего для того не сделала, чтоб так крышу сносило. А ведь штырит как наркомана от дозы.

Тьянка тем временем доверчиво положила руку поверх моей на стене. Провела кончиками пальцев по костяшкам, погладила кисть. Такая ненавязчивая ласка, лёгкое прикосновение, но так нежно и куда интимнее, чем любые другие ласки, что со мной раньше проделывали женщины. Таня откинула голову мне на плечо, потерялась виском и, повернув лицо, поцеловала, куда дотянулась.