Кирилл даже сам не понял, как взбесился, но оставаться больше наедине с этой девчонкой не мог. Черт, да что он вообще творит? Зачем приволок ее в свой кабинет? Хотя если бы прошел мимо… Даже думать не хотелось.

Чтобы эту малолетку еще кто-то поимел в больнице, обидел… Нет. Почему-то от одной только мысли об этом сжимались кулаки.

Загорский быстро разозлился. На себя, скорее, но и оставаться с ней наедине дольше было неправильно. Он не имел права даже смотреть на Лялю. Она никто. Обычная пациентка, которая еще вздумала права перед ним качать и возмущаться. Девчонка была почти вдвое его младше, у них ничего общего не было, да и быть не могло.

В чем она там его обвинила? Что он пожалел? Ха. Если он и пожалел, то уж точно не о том, что спас ее. Кирилл пожалел только о том, что сглупил и приволок ее в свой кабинет, где от одного только вида Ляли в его рубашке у него член колом встал. Вот так вот быстро. На нее.

На девочку со взъерошенными волосами, которая периодически всхлипывала и метала в него гневный взгляд.

Поднялся и за руку ее взял. Довел до палаты, игнорируя огонь в штанах. Ляля упиралась и возмущалась, но Кириллу уже было вовсе не до шуток.

Как только куклу до палаты довел, сам закрылся в кабинете и изрядно выпил. Давно такого не было, но именно в эту ночь Загорский таким образом смог сбить напряжение, возникающее от нежного цветочного запаха этой малышки.

В тот момент он пытался заглушить какую-то искру. Она очень быстро промелькнула в голове рядом с пациенткой, которая была табу для него. Девочкой, на которую даже смотреть было нельзя.