аться не пришлось — мистер Совершенство тут же отпустил меня, ещё и сделал шаг назад, будто не желая оказаться слишком близко.

Получается, я ему совсем не понравилась? Как-то обидненько…

— Хотела поблагодарить вас за помощь. Вы спасли мне жизнь.

— Благодари.

— Ну-у… Вот, благодарю.

— Всё?

— Всё.

Из-за противоречивых чувств со своей стороны и полного безразличия с его, я совсем рассердилась, и теперь буквально из последних сил сдерживала рвущееся наружу раздражение.

— Могу я, наконец, уйти, леди оборотница?

Не сказать, что тон мистера Совершенство в начале разговора отличался доброжелательностью, но, по крайней мере, был отстранённо-вежливым, теперь же температура интонаций упала ниже абсолютного нуля* (*абсолютный нуль= минус 273,15 градуса по Цельсию).

Да кого он из себя корчит, в конце концов? Ещё и издевается!

И я чисто из вредности ответила:

— Только если скажете своё имя.

Тёмные глаза вдруг страшно почернели. Наступила гробовая тишина и резко сгустились сумерки, словно даже природа затаилась, испугавшись моего спасителя.

Я тоже сочла за благо затаиться, а очнулась в полном одиночестве.

На улице стало чуть светлее, но ощутимо похолодало и появилась неприятная хмарь. Птицы с громким чириканьем носились низко над землёй, им вторил ветер, который жалобно завывал и раскачивал макушки деревьев. Деревья протестующе скрипели ветвями и шелестели падающими на землю листьями. Их тут же подхватывали воздушные вихри и в безумном танце разносили по улочкам Больших Врат.

Кажется, быть грозе…