Да уж, и правда вышло как-то глупо. Может, не стоило воротить нос от книжек с названиями "Искусство флирта", "Кокетство для чайников" или "Как заставить мужчину принимать ваши желания за его собственные: краткое пособие", которые мне все время подсовывала Белла?

– Вообще больше не буду с тобой разговаривать. Мало того, что ты ничего толком не рассказываешь, так еще и идиоткой меня выставляешь, – проворчала я.

– А что, я могу показаться симпатичным только идиотке? – Калашников склонил голову набок.

– Нет, просто... – я запнулась, поднося к губам тонкую прядь волос.

– Колись, Алиса, я тебе нравлюсь? – повернувшись ко мне всем корпусом, атаковал Ярослав.

– Пойдет, – фыркнула я и, передразнивая его, добавила. – Парень как парень.

– Парень как парень? – ему явно было весело. – Именно поэтому ты пожирала меня глазами там, на реке?

Я заметила, что две женщины лет сорока, сидящие чуть поодаль, навострили ушки и внимательно наблюдают за нами.

– Я что?! – меня аж потряхивало от негодования. – Пожирала тебя глазами?..

– Ты меня, конечно, извини, но я тогда не на шутку перепугался за свою честь, – Ярослав на удивление правдоподобно изображал смущение. – Взяла и ни с того ни сего разделась... А эти твои плотоядные взгляды... – он поежился. – Признаться честно, я переживал, как бы ты на меня не набросилась!

– Чтоб тебя, Калашников! Ты чего несешь?! – воскликнула я, с ужасом понимая, что теперь уже весь автобус с интересом прислушивается к нашему диалогу.

– Нет, ты красотка, спору нет. Но я так не могу, мы же с тобой едва знакомы! Пойми, секс без любви – это неправильно, – в его зеленых глазах плясали чертики, а я умирала от стыда.

Что подумают обо мне все эти взрослые люди? Что я разделась перед парнем на реке, а потом еще и домогалась его?! Какой кошмар! Такого острого желания провалиться сквозь землю у меня еще никогда не было.

– Замолчи сейчас же, – сквозь зубы процедила я. – Еще слово, и я… И я...

Да уж, крепко выражаться я не умела. Эх, сюда бы Венерку! Вот она-то за словом в карман не полезет. Удивительно, но эта воспитанная, на первый взгляд, девушка могла материться так, что у любого сапожника пошла бы кровь из ушей.

А я нет, не такая. Слов-то матерных знаю раз-два и обчелся. Раньше даже от мысли о том, чтобы произнести их вслух, начинала нервничать. Но вот сейчас я впервые была близка к тому, чтобы матюкнуться. Ну и взбесил же меня этот Калашников!

– Ладно-ладно, успокойся, Малыгина. Ты похожа на разъяренную белочку, честное слово, – Ярослав поднял руки, как бы демонстрируя готовность к перемирию. – Я пошутил. Ты шуток не понимаешь, что ли?

– Шутки должны быть смешными! – огрызнулась я.

– Ты не представляешь, как я сейчас повеселился, – беспечно отозвался он.

Я раздраженно закатила глаза. Затем достала из рюкзака наушники и воткнула их в уши, тем самым показывая нахалу, что больше не желаю с ним разговаривать.

Вы только подумайте, какой провокатор! «Давай, Малыгина, чего стесняться? Какая разница: купальник или нижнее белье, бла-бла-бла»…

А не прошло и часа, как я уже, оказывается, своевольно обнажилась и смутила его, бедняжку! Он аж забеспокоился о своей чести! Святые угодники! Посмотрите на эту оскобленную невинность!

Клоун, блин.

Когда мы вышли из автобуса и настало время прощаться, я уже немного пришла в себя после концерта, устроенного Калашниковым. Но при этом все равно очень на него злилась.

– Пока, до встречи в школе, – сухо обронила я и устремилась по направлению к дому.

– Малыгина, ты обиделась на мой прикол, что ли? – Ярослав мягко обхватил мое запястье и развернул к себе.