- За вещами и ко мне? - стягиваю с нее шапку, отбрасываю на заднее сиденье. Сильнее сдавливаю ее талию в ожидании ответа.

- Да, - она упирается ладонями мне в плечи, выворачиватся, поднимает голову и смотрит в глаза. - Мы же правы с тобой? 

- Правы, - киваю.

- Вот и все, - она полна какой-то смешной решительности, так дети выглядят, когда первое в своей жизни серьезное решение принимают, и этим запальчивым тоном, этим вздернутым носом отгораживаются от сомнений.

Едем по городу, держу ее за руку, она глазеет на улицы в огнях, улыбается в окно. Сам не могу улыбки сдержать, пожимаю ее пальцы, играет музыка, я сворачиваю к ней во двор.

- С тобой подняться? - паркуюсь напротив подъезда. Смотрю на ее окна и не хочу отпускать. - Слушай, - удерживаю ее за капюшон, когда Ира открывает дверь, - не ходи. Купим все, что надо. Потом им скажешь. Не сейчас. Поехали домой.

- Илья, - она оглядывается, улыбается еще шире. Губами кратко, быстро, вжимается в мои. - Они против, я знаю. Но это неважно. Подождешь? Пятнадцать минут.

Слежу за пятном красной куртки посреди снега, как она поднимается на крыльцо, скрывается в подъезде.

Закуриваю, засекаю время.

Жду.

И через четырнадцать минут дверь открывается.

Из полосы света подъезда вместо Иры выходит ее отец. В коричневой распахнутой дубленке, под которой виднеется простая белая футболка, он пересекает расстояние до моей машины и без приглашения садится в салон.

- Я думал, ты все понял, - говорит Денис, не здороваясь. Складывает руки в замок перед собой. - Думал, мы с тобой взрослые люди.

- Денис, где Ира, - достаю новую сигарету, шире открываю окно. - Я без нее никуда не поеду.

- Давай прокатимся, - пожевав губу говорит он. - Недалеко. Одно место тебе покажу.

Хлопает подъездная дверь. 

Ира торопится, по крыльцу, подпрыгивая, катится ее чемодан, я порываюсь выйти за ней. Денис удерживает меня за локоть.

- Илья, - говорит внушительно, - поезжай. Я много времени не отниму.

Смотрю на нее, на ее отца, хочется послать его нахер. Но сглатываю слова, что на языке вертятся, решаюсь на последнюю попытку уладить все миром и трогаюсь.

- Илья! -  кричит она, с чемоданом бежит за машиной. - Пап!

- Езжай, - монотонно твердит ее отец, сжимает мой локоть. - Здесь недалеко.

Идет снег, выруливаю на дорогу, вливаюсь в поток машин, перед глазами не стирается ее фигурка, потерянно замеревшая с вещами посреди двора.

- Говори, Денис, - рявкаю, и уже злюсь на себя за слабость, какого черта я его послушал, надо было гнать его из машины, в охапку схватить Иру, и с ветерком отсюда, далеко.  

- Ты мою позицию знаешь, - жестом он показывает свернуть на светофоре. 

- Не та женщина, не судьба.

- В этом нет ничего смешного, Илья. Любовь не всегда приносит счастье. Моя мне принесла смерть, - он прикрывает глаза. - И твоя женщина. Тоже смерть тебе принесет. 

Собираю выдержку в кулак, чтобы не выругаться, меня эти бредни задрали, всматриваюсь в кружащий на улице снег и ищу поворот, я поеду обратно.

Пошел он нах*й.

- В своей жизни я... - продолжает Денис.

- Единственное хорошее, что ты в своей жизни сделал, - перебиваю, - твоя дочь.

- И ты женишься на ней только через мой труп, - говорит он спокойно и открывает глаза.

- Значит, я убью тебя, - так же замороженно отвечаю и выворачиваю руль.

Гололед, машину заносит, слышу визг шин и оглущающие гудки, пытаюсь выровнять машину, влиться в движение, и вспышками, фргаментами, вижу, что на нас несется газель.

Я лишь хотел повернуть обратно, вернуться к ней.

Успеваю встретить твердый взгляд синих глаз, в ушах стучат его слова, что моя любимая женщина - моя гибель, а потом следует мощный, разрывающий грудь удар.