Раз и на всегда уйдёт, нужно лишь ответить. Не задержать дыхание, подобрать правильные слова. И тогда его преследование закончится, я стану свободной.

– Альфа.

Всё, что получается выдавить из себя. Его дыхание щекочет скулы, ладонь оглаживает шею и голову, пропускает пряди через пальцы. Мужчина так близко, давит аурой, весом, своим запахом. Древесным, сложным.

Молчу, больше ничего не добавляя. Практически слышу, как земля падает на крышку моего гроба. Потому что сама себя хороню такими заявлениями, когда не могу одной фразой всё закончить.

– Можешь не продолжать, - чувствую его улыбку на ключицах, как расслабляется тело мужчины. – Умница, что не стала врать. Знаешь же, да? Что Альфе нельзя врать, Ника. Я за это строго спрошу.

Киваю, хотя вру ему постоянно. Это же во мне с детства заложено, охранять тайну, чья я дочь. Спасать отца и себя, доводить всё до идеальной лжи. Отполированной и правдивой.

– Отпустите, мне нужно собираться.

– В Староград?

Рычит, прошибая меня этим звуком. Его руки сжимают мои бёдра, мнут ягодицы, вжимая в пах. Чувствую твёрдость в штанах и замираю от того, что происходит. Словно до этого всё было шуткой, а теперь перешло на уровень «опасность».

– Ты не уедешь.

Дамияра будто переключает от ярости до спокойствия за долю секунды. Заставляет теряться, не предугадать следующий шаг, движение. Оставит нежный поцелуй на подбородке или вцепится в шею. 

– Поняла меня?! Вероника!

– Я имею право уехать, если хочу. Высший закон, вам не переплюнуть. Не оставить меня здесь.

– Не оставить? – скалится, выпуская настоящие, звериные, клыки наружу. – Уверена?

Понимаю, что в этот раз не отвертеться. Всё не закончится банальной улыбкой или смешком, что снова довёл меня до грани. Любимая забава оборотня, чтобы меня трясло в припадке.

Дамияр дёргает на мне шорты, с треском стягивает их вниз. Он же не станет… Не будет меня… Верчусь под ним, стараясь сбросить, но мужчина в сто крат сильнее меня.

Надавливает на живот, не дает сдвинуться с места. Спускается поцелуями вниз, вдавливая губы в мою кожу. Его борода колется, пускает раздражающие импульсы тепла по венам. Будто внутри разгорелась печка, а Дамияр лишь подбрасывает дров. 

Много, нещадно, желая сжечь меня, как ведьму на костре. И я не понимаю, что происходит с моим телом. Почему так скручивает внизу живота, тянет между ног.

– Тише, Ника, - мужские пальцы ведут по тазобедренным косточкам, задеваю край белья. – Хочешь уйти? Я сделаю так, чтобы ты сама осталась.

Его обещание ложится каменной глыбой на грудь, вместе с тем, как губы касаются моего лона. Сквозь бельё, там, где ещё никто не касался. Стараюсь вырваться, оттолкнуть его, но мои руки оказываются прижатыми к постели.

– Вы не имеете права! Я не хочу! Я расскажу всем! Подам прошение, я…

– Замолчишь! – в его глазах полная тьма, словно демон, который добрался до меня. – И перестанешь врать, я предупреждал. Не хочешь меня?

– Нет?

– Почему тогда такая влажная?

Его язык надавливает на хлопковую ткань, и я понимаю, что он слизывает мое возбуждение. Прямо с промокших трусиков, которые не должны быть такими. 

Но между ног мокро, жарко. И всё усиливается от движений мужчины. Когда он отодвигает бельё, касается моего лобка. Ведёт языком по всему лону, вниз, а после вверх.

Меня подбрасывает на постели от простреливающего удовольствия. Кровь кипит, бурлит внутри, выплёскиваясь кислотой на нервы. Мне душно и хорошо, и внутри всё колется.

– Дамияр… Я…

Мужчина втягивает мой клитор. Создаёт вакуум, который раздавливает мою душу. Не хочу. Не хочу, только сама подаюсь навстречу его языку, который надавливает на дырочку.