Он многозначительно посмотрел на кружащие вокруг меня кристаллики.

— Вы сами виноваты! — гаркнула, едва контролируя оплетающий все внутренности гнев. Добром это не кончится. — Какого лешего вы держите у себя дома арфу? Это инструмент дриад! И твой отец прекрасно об этом знает! Их изготовление в Уль-Де-Роне запретили еще век назад. Как и привоз из других королевств.

— Это арфа матери. Она сама ее сделала.

Спокойный ответ мигом остудил пыл. Я выдохнула, чувствуя, как злость утихает. Но вряд ли надолго.

— Ты пытаешься найти виновного, но знаешь, что сама во всем виновата. Что ты здесь делаешь?

Сделал осторожный, но уверенный шаг ко мне. Только один, потому что я предупреждающе зашипела и зашла за стол.

— Прячусь.

Кай вдруг скривился, будто надкусил лимон.

— Не притворяйся глупой. Тебе это не к лицу. Спрошу еще раз: что ты делаешь во дворце?

— Это случайность.

— В самом деле?

— Да!

Великая Мать, спаси меня от желания разорвать его на куски. Если он продолжит наступать, я за себя не ручаюсь.

— Это войдет в историю. — Не видела, но знала, что его губы растянулись в улыбке. — Еще ни разу нимфа по чистой случайности не попадала к Темным.

— Но это правда, — сказала нехотя. Придется раскрыть карты, чтобы он отстал от меня. Хотя он и без того знает чересчур много. — Девушка из канцелярии вписала мое имя в список.

— И зачем?

Ар-р, невыносимый! И как он не понимает, что его вопросы лишь сильнее распаляют мой гнев?!

— Я обязательно спрошу ее, когда встречу! Это единственное, что она скажет мне перед смертью.

— Ты так легко говоришь о смерти. — Он успел расслабиться. Кулаки больше не были сжаты, от него не исходило напряжения, но все равно чувствовалась угроза. Сияющие кристаллы это подтверждали. — Похоже, я чуть не стал мужем убийцы.

13. 13. Игры с огнем. Лира

— Что?

Слова, имеющие какую-то особую силу, но сказанные беззаботным голосом, привели в замешательство.

Мужем? Он что, уже надышался цветами, раз бредит?

— Знаешь, а меня ведь одолевали мысли выбрать тебя. — Мужчина вгляделся в мое лицо. Ледяной взгляд, не угрожающий, но и не добрый. Скорее, дающий понять, что я хожу на грани. — Я думал сделать тебя своей женой.

— Издеваешься? — я не удержала нервного смешка.

И правда бредит!

— Без издевок, Лира. Ты умеешь… привлекать внимание. Из всех девушек ты единственная, кто не смогла бы спокойно сидеть во дворце. Это было бы чрезвычайно забавно. Остальные быстро засохнут, как цветы без должного внимания.

— Да тут любой зачахнет в стенах замка! Не смеши меня. Если птичку посадить в клетку, рано или поздно она умрет от тоски.

— Птица может привыкнуть к клетке с мыслью, что за ее пределами царит опасность.

— Опасность? — Я не нашла в себе сил остановить смех. Он вырвался из груди и показался таким громким, что цветы вокруг задрожали. — Ты забываешься, Темный. Настоящая опасность исходит от таких, как ты.

— Будь это правдой, я бы бровью не повел и позволил бы тебе показаться такой при всех.

Что за чепуха, а?

Хочет сказать, что благодаря ему мое выступление прервалось? Едва ли я поверю в это шокирующее благородство.

Тюфяк.

— Хватит. — Резкий тон и жесткое выражение лица заставили мою кровь буквально вскипеть. — Ты на моей территории и должна вести себя в соответствии с заведенными здесь порядками. Я спускаю тебе с рук вызывающее поведение, но имей в виду: мое терпение имеет границы.

— Запугиваешь? — нагло усмехнулась. — Ты тоже имей в виду: я Темных готова на завтрак есть. Я тебя не боюсь.

— Чем чаще ты об этом говоришь, тем сильнее показываешь обратное, — в голосе звучала улыбка — холодная и жуткая. — Сегодня я спас тебя, Лира. В ответ на то, что ты не дала мне умереть. Но клянусь, это первый и последний раз.