Пока я бесцельно тыкаюсь из приложения в приложение, малодушно оттягивая роковой момент истины, звонок повторяется. Очевидно, Лиам всерьез настроен на диалог. И пока не дозвонится, не успокоится.

– Привет, дорогой, – пищу я, прикладывая трубку к уху.

Затем осознаю, что могу разбудить Тимура, и на цыпочках крадусь на кухню.

– Лера! – голос Лиама звучит чуть выше обычного. Он то ли рассержен, то ли просто взволнован. – Лера, с тобой все хорошо?

– Да, я спала… Извини, не слышала, как ты звонил.

Говорю я вроде бы довольно ровно, а вот лицо все равно кривится в гримасе смущения. Да и руки непроизвольно сжимаются в кулаки. Терпеть не могу врать! Да еще так напропалую…

– Как прошли похороны твоего отчима? Ты обещала позвонить после того, как освободишься…

– Прости, замоталась, – снова морщусь. – Похороны прошли нормально… Ну, то есть без эксцессов.

– Как ты себя чувствуешь? Сахар в порядке? – продолжает беспокоиться он.

– Да-да, в порядке, – отзываюсь я, с ужасом осознавая, что уже давно не контролировала свое состояние.

На руке у меня закреплен ультрасовременный датчик мониторинга глюкозы, который передает данные на помпу и, исходя из этого, она сама рассчитывает необходимую дозу инсулина. От меня требуется только вносить предполагаемое количество углеводов. Механика, конечно, очень удобная, но я все же предпочитаю следить за процессом. Так спокойнее.

– Ну ладно, – Лиам выдыхает. – А то я что-то прям так разнервничался… Вечером не позвонила. Утром трубку не берешь… Пока не известно, когда ты сможешь вернуться в Цюрих?

– Эм… Еще нет. Есть некоторые формальности, которые надо уладить… И на это потребуется время, – максимально уклончиво отвечаю я.

Лиам ничего не знает про возможное наследство. И уж, конечно, не подозревает о моих запутанных отношениях со сводным братом.

Блин… Вот это я влипла! С тех пор, как я прилетала в Россию, и месяца не прошло, а у меня уже куча тайн от любимого человека!

Это дико и не поддается логике, но каждый раз, когда я оказываюсь в поле Тимура Алаева, у меня напрочь отрубает мозги. Хваленная осознанность летит к чертям, и я превращаюсь в непроходимую дуру!

Так было раньше, пять лет назад. И так происходит сейчас.

Пока я жила в Швейцарии, моя жизнь была под контролем. Учеба, работа, стабильные отношения. За все семь месяцев, что мы с Лиамом вместе, я ни разу не заглядывалась на другого мужчину! Ни разу! По натуре я, скорее, однолюб, и краткосрочные любовные связи мне несвойственны…

Однако, когда дело касается Алаева, мои моральные принципы летят в тартарары. Я дважды изменяла, находясь в отношениях. Первый раз – Никите, второй – Лиаму. И оба раза с Тимуром!

Нездоровая закономерность, скажите?

– Ладно, – в голосе Лиама слышатся разочарование. – Я не думал, что ты уедешь так надолго. Очень скучаю по тебе, Лер.

Его слова острой бритвой проходятся по сердцу. Я не заслуживаю доброго отношения. Не заслуживаю! Если бы Лиам знал, чем я занималась прошлой ночью, он бы точно пожалел о сказанном…

Но он не знает. Потому что, как выяснилось, я та еще лгунья.

Лживая. Лживая Лера.

– И я скучаю, мой хороший, – произношу я, превозмогая отвращение к самой себе. – Надеюсь, скоро увидимся.

Не знаю, зачем я это говорю. Наверное, просто по привычке. Ведь пока совсем не ясно, как скоро я смогу вернуться в Швейцарию. И вообще смогу ли…

– Люблю тебя, – Лиам фонтанирует нежностью. – Целую в каждую родинку. Особенно в ту, что на правой ягодице.

– И я тебя люблю. Целую в носик, – совсем не отвечать на его нежности я не могу: мешает сосущее чувство вины. А на что-то более оригинальное у меня не хватает наглости и фантазии.