— Нет, — отрезала я, разозлившись за это сравнение. — Не ставь их рядом, пожалуйста.

— Прости, но он тоже желает подчинить тебя и всю твою жизнь.

— Пусть попробует! — неожиданно даже для себя выдаю я.

Чарли немного подвисает, прежде чем продолжить уже без паники:

— Я, кажется, тебя недооценила, подруга.

— Учусь у лучших.

Теперь она смеется, а отсмеявшись, совершенно серьезно говорит:

— Ты права. Я его не знаю, но надеюсь, что ребенок как-то на него повлияет. Он хотя бы ответственность за него взял, это о многом говорит.

Лучше бы не брал, но я не хочу расстраивать Чарли.

— Я рада, что у тебя будет свой ангел. Ты так этого хотела.

— Это стоит всего, — соглашаюсь я. Хотя расставаться с Шарлин, Домиником, Анхелем и стаей до сих пор страшно. Еще больше меня страшит неизвестность. Что меня ждет в Вилемии? Там, где я буду совершенно чужой. Без свободы, без друзей, без знания языка. Рядом с мужчиной, который считает меня кем-то средним между шпионкой и проституткой.

Подступающую панику я гашу глубоким вдохом и таким же выдохом. Сжимаю и разжимаю ладони, чтобы не выдать своего состояния. Шарлин внимательная: даже по голосу может все понять.

— Это не значит, что не надо строить его папашу! — подливает масла в огонь Чарли.

У меня вырывается нервный смешок: смогу ли я построить верховного старейшину?

— Я буду сильно скучать, — возвращаюсь к разговору с Чарли.

— Я тоже. Позвони, как прилетите.

— Конечно.

— И не пропадай!

После этого разговора я поняла, что злиться уже не получается. Во-первых, я все-таки попрощалась с Чарли, пусть даже немного странным способом. Во-вторых, успокоила себя тем, что интернет везде есть, и я смогу связаться с подругой или с Хелен по сети или по телефону. К счастью, мой яркий желтенький чемодан погрузили на самолет, а вместе с ним и ноутбук.

К самолету мы подъезжаем на машине, поднимаемся по короткой лестнице. Все по протоколу: сначала темнокожий вервольф, имени которого я не знаю, затем я и после Хавьер. Внутри самолет кажется еще больше, чем снаружи. Светло-бежевый салон, разделенный комнатами по всей длине. Мне представляют команду из двух пилотов и стюардессы: судя по характерной внешности, они тоже вилемийцы, а значит, прилетели вместе с Рамоном. Или летают с ним постоянно.

Мария, девушка в серебристой форме, показывает мне самолет и рассказывает, как все устроено. Телохранители остаются в самой большой части, там, где есть столики и закуски на них, и я выдыхаю спокойно, когда оказываюсь в «спальне». Здесь тоже все кремовое, большая кровать возле одной стены, два кресла возле другой, на столике — белые ирисы в прозрачной вазе. Следующая дверь ведет в ванную комнату, обитую темным деревом: с выложенной голубой мозаикой душевой кабиной, унитазом, двумя раковинами и большим зеркалом. Внизу белоснежные полотенца, наверху косметика марки «Ша» с натуральными ароматами. Жутко дорогой, я знаю, заказывала в прошлом для подружки Доминика. Если бы не иллюминаторы по обе стороны, решила бы, что просто вошла в ванную дорогого отеля.

— Оставьте меня одну, — прошу я, поймав в отражение любопытный взгляд стюардессы. — И уберите цветы. У них слишком навязчивый аромат.

— Да, конечно, — возвращается она к профессиональной улыбке. — Если что-то понадобится, здесь и в спальне есть кнопки для связи.

Она разворачивается на высоченных шпильках и скрывается за дверью, а я раздумываю о том, что она слишком хорошенькая. Большеватый рот, густые брови, взгляд нежной косули и стройная фигура. А еще рассматривала меня слишком внимательно, когда думала, что не вижу. Интересно, Рамон с ней спит? Человеческие женщины слишком легко западают на идеальных хищников, а вервольфы этому и рады! Август трахал все, что движется, о чем не стеснялся мне рассказывать.