Марта улыбнулась, тете Ане только бы рекомендательные письма писать.

– И Темка с тобой вернулся? – спросила настороженно.

– Нет… Мы с Артемом развелись. – Марта отвернулась к витрине с кашами. Для папы взять гречку, и хорошо бы сразу в пакетиках.

– Батюшки! Натворил что? Ах, обидел тебя! По глазам вижу. Вот негодяй! Так я и знала! – причитала тетя Аня.

– Скорее, мы разошлись во взглядах, – уклончиво ответила Марта.

– Как был телок, так телком и остался. Видала его давеча, мать навещал. Мямлит что-то, а! – махнула она рукой в пустоту. – Сдался тебе эдакий рохля! Получше себе найдешь. И покрасивше.

– Что в Липках нового? – Марта увела разговор подальше от болезненной темы.

– Через поле коттеджный поселок строится. Большой такой, говорят, там и школа будет, частная, для богатых. Вот тебе куда надо! Да ты у Михаила Петровича разузнай, – воодушевилась тетя Аня.

– Как он?

– Директор наш как дуб. Стареет, а корнями-то врос в землю, держится. Оболтусов воспитывает, а дети-то какие сейчас?! Оторви да выбрось. Только интернеты им подавай, учиться совсем не хотят!.. А, вот еще что случилося! Михаил Петрович навроде субботника устроил. Старую часть кладбища в порядок приводил с ребятнёй. Нашли какие-то железяки, оградка старинная, что ль. Мужики сразу смекнули – на металлолом пойдет, да Петрович стоял насмерть. Ценность, говорит, историческая. Руки убрали, ироды. И не отдал…

Марта кивнула, в этом весь Михаил Петрович.

– Еще чё у нас? Усадьбу починили, да видала уже, небось. Как ягодка стоит. Хорьков, мужик-то из наших, деньжищи свои не знает, куда девать, вот и тешится. Колька мой на него пашет, платит хорошо, – и, понизив голос, добавила: – Потоцкие объявились, из-за бугра прикатили. Жанна, вся из себя, ко мне носа и не кажет, в супермаркет таскается. (Заметила, напротив почты открыли? Сходи-ка, пока акция на тушенку не кончилась, возьми пару баночек. Пюрешечку сделаешь, и с отцом поедите. Нажористо выходит, Колька мой только так трескает.)

Марта обещала непременно заглянуть.

– О чем я? А! Потоцкая эта – чисто барыня. Фуагры разные да крабов ей подавай! Знакомая одна рассказала, на кассе в супермаркете сидит, так часто ее там видит. У нас-то что, у нас все по-простецки. – Тетя Аня поджала губы и обвела рукой свой магазинчик. – И старшая сестра Анжелика такая же. С местными разговаривают как с конюхами. Прислугу наняли, графья недобитые! Маньку нашу. Помнишь Маньку-то? Немая с рождения, так у ней ничё и не прознаешь. Ходит два раза в неделю барский дом убирать. Дом-то Потоцкие быстро поставили, за полгода, считай. Чего ж не поставить, коли деньги есть? На краю Липок участки давали, так они и взяли… Ну, а мать как? Звонит? Вот вам с отцом достается, – посокрушалась тетя Аня и достала из-под прилавка пряник: – Вам от меня гостинец. С чайком попьете.

Марта поблагодарила и ответила, стараясь не обращать внимания на осуждение в ее глазах:

– Счастлива. Звонит иногда. Да ничего, мы с папой сами справляемся.

Дальше разговор плавно перешел на погоду, жаркую и необычную для этого времени года.

Школьная калитка гостеприимно распахнута. Никаких постов охраны, камер и турникетов. Нет и толпы взволнованных родительниц, которые своими машинками перегородили тротуары. Школа ничуточки не изменилась. Уютное двухэтажное здание с темно-синей крышей и деревянными рамами. Взглянув на угловое окошко, Марта тихонько засмеялась.

Из этого самого окна на первом этаже выпрыгнул Топалов, потому как пока письмо Онегина наизусть не выучит, дороги домой ему нет. Ключ убрала в карман своей юбки. Ну он и сиганул, подвернул ногу и пропустил футбольный матч на школьном стадионе. Виновата во всем оказалась, конечно, Сорокина, а не его природная лень и врожденное упрямство…