Только что Амелия злилась, глаза сверкали от возмущения, а сейчас на лице обозначились ужас и женская беспомощность. Реймонд сам не знал, как его руки сомкнулись вокруг ее тонкого стана. Он притянул ее к себе, и не слишком четко соображая, пробормотал:

- Там, за портьерой могло быть пыльно... Паутина... Я должен был проверить.

- И как, проверили? - простонала она.

- Да, леди, - соврал он, не моргнув глазом. - Я его выбросил.

- Спасибо.

Розовые губы приоткрылись, а он понял, что если она продолжит так на него смотреть, он за себя не ручается. По счастью, из коридора послышались шаги, и их единым порывом буквально вынесло из комнаты.

Друг на друга они избегали смотреть. Амелия поправляла прическу и одергивала юбки, а он уставился в конец коридора. Чувствовал себя при этом еще большим идиотом, чем раньше.

Однако надо было работать.

- Вы идете, леди Сталь? - произнес Реймонд сухо.

- Да, конечно, - чопорно ответила распорядительница отбора.

Он уже двинулся по коридору, и тут она словно очнулась:

- Ах, подождите! Дайте ключи...

Быстро вернулась, чтобы запереть дверь, а потом пошла с ним рядом, шурша юбками. Реймонд закатил глаза. Теперь этот звук у него прочно связывался с...

- Куда мы идем? - спросила она.

Реймонд поморщился.

- Надо доложить королю.

А после этого ему еще нужно было зайти к главе государственной безопасности. Поскольку дядя просил его заняться этим щекотливым делом лично, то и отчитываться он собирался лично и без свидетелей.

- В таком случае, мы идем не в ту сторону, - проговорила Амелия. - Его величество сейчас в парадной картинной галерее

Он молча развернулся и направился в другую сторону.

Хотя до парадной картинной галереи от крыла претенденток было довольно далеко, добрались они быстро. Все это время Амелия шла рядом. И хотя между ними не было сказано ни слова, он испытывал странное чувство. Но вот они пришли.

Как и сказала Амелия, король находился в тот момент в картинной галерее.

И был он там не один.

Его величество Эрик беседовал здесь с герцогом Орисом Денье. Тем самым министром внешних сношений Мерандора, любовные письма которого к принцессе Келиане, участнице королевского отбора, они имели счастье обнаружить не далее получаса назад.

Реймонд быстро огляделся вокруг, заметил в дальнем конце картинной галереи девушку в скромном сером платье. Кажется, та самая, которую он до того видел в большой гостиной? Других участниц отбора здесь не наблюдалось. И это шефа тайной канцелярии могло только порадовать. Чем меньше свидетелей, тем лучше.

А ситуация складывалась щекотливая.

Они так и застыли в дверях, Амелия подалась назад, Реймонд и сам подумывал, уйти и зайти позднее, когда мерандорец уйдет, потом все-таки решил остаться. И пока его величество беседовал с министром внешних сношений Мерандора, он стал разглядывать портрет дальнего предка его величества Эрика короля Рагнера Черного.

Портрет был выполнен в старинной манере и изображал крупного мужчину в латах и отороченном волчьим мехом плаще. Даже на портрете можно было оценить его суровый вид и богатырское сложение. А густая черная борода и шевелюра делали Рагнера похожим на медведя. Однако что-то такое было во взгляде короля древности, какая-то непередаваемо веселая искра.

Легенды гласили, что дальний предок был весельчак и мастер волочиться за дамами, любил покутить и помахать кулаками, писал стихи и горланил медвежьим басом песни. Теперешний король Дандорфа Эрик был похож на своего предка во всем, только волосы имел светлые и глаза голубые.

Выждав еще пару секунд, Реймонд уже собрался обозначить свое присутствие, но в этот момент король сам окликнул его: