– Здравствуй, сын, – с неуместной радостью отозвалась она. – Как мы давно не виделись!

Развела руки в стороны, желая обнять его.

– Не стоит!

Дагмер так поспешно отшатнулся от нее, что наткнулся на столик и едва не опрокинул его. Бутылки жалобно задребезжали, однако ни одна не упала.

Удивительно, но Кайла после такого продолжила улыбаться. Причем еще лучезарнее.

– Все еще обижаешься на меня, – насмешливо констатировала она. – Не думала, что ты настолько злопамятный.

– Я не злой, – парировал Дагмер. – Но память у меня отличная. И я искренне считаю, что предавший раз – предаст снова при первом же удобном случае. Поэтому мое доверие ты утратила навсегда.

Удивительно, но Кайла вдруг легкомысленно захихикала после столь резкой отповеди. Как будто ее искренне забавляло все услышанное.

– Даже матери не дашь второго шанса? – полюбопытствовала она.

– Сотый шанс, ты хотела сказать? – вопросом на вопрос ответил Дагмер. – Или тысячный. Право слово, уже не припомню, как часто ты меня подводила и как часто клялась, что это никогда больше не повторится. Но в последний раз ты превзошла саму себя. И подобное уже не прощается.

Кайла не выдержала и расхохоталась в полный голос.

Я высоко подняла брови, наблюдая за этим приступом странного и ничем не обоснованного веселья.

Интересно, а все ли в порядке у Кайлы с головой? Такое чувство, как будто она малость не в себе.

Дагмер, однако, не выглядел удивленным, словно все происходящее было для него в порядке вещей. Он скрестил на груди руки, терпеливо ожидая, когда Кайла перестанет смеяться.

– Прости, – наконец, протянула она.

Уголком батистового платочка, который ловко выудила из корсажа, аккуратно утерла уголки абсолютно сухих глаз.

– Просто ты такой симпатичный, когда сердишься, – продолжила после этого. – Сразу вспоминаю твое детство. Ты тогда таким бутузом был. Так и тянет потрепать тебя за щечки.

И даже вскинула руки, как будто желая повторить это.

Дагмер ошпарил ее настолько свирепым взглядом, что на месте Кайлы я бы не просто испугалась – впала бы в слепую панику. Улыбка женщины чуть поблекла, но она все равно не отступилась от своей идеи, настойчиво потянувшись к его лицу.

Следующего движения Дагмера я не заметила, хотя смотрела на него в упор. В воздухе промелькнуло нечто размытое – и Кайла неожиданно вскрикнула. Отпрянула от сына, растирая правое запястье.

Так раздражающая меня улыбка наконец-то сползла с ее губ. Более того – в глазах метнулось нечто, напоминающее пусть не страх, но растерянность точно.

– Ты вывернул мне руку? – неверяще пробормотала она.

– Я просил меня не трогать, – без малейшего сочувствия отчеканил Дагмер.

– Но как ты мог? – Пухлые губы Кайлы задрожали, а глаза наполнились прозрачными огромными слезами, готовыми вот-вот хлынуть нескончаемым потоком. Она всхлипнула и добавила дрожащим голоском: – Я же твоя мать!

– Кайла, мне надоел твой спектакль! – Дагмер презрительно хмыкнул, не поверив в чувства матери, которые она так талантливо демонстрировала. – В последний раз тебе говорю – прекращай. Ты просила о встрече – и мы приехали. Хотя, не скрою, мне очень не хотелось этого делать. Но если ты продолжишь кривляться – то мы немедленно покинем этот дом.

И многозначительно глянул на меня поверх ее головы.

А что я? Я была бы очень и очень не против подобного поворота событий. Потому что Кайла кажется мне вообще ненормальной. Только демон поймет, что от нее ожидать в следующий момент.

Кайла опять жалобно всхлипнула – и вдруг успокоилась.

Это произошло настолько внезапно, что я удивилась еще сильнее. Казалось бы, только что она готова была разрыдаться самыми горючими слезами. И вдруг словно по мановению волшебной палочки они высохли, а на губах старшей леди Гессен заиграла прохладная снисходительная ухмылка.