— Моя просьба. Этого недостаточно?

— А если я откажусь? — Вернер кончиком пальца развернула чашку на блюдце. — Что тогда? Станете угрожать? Попытаетесь подкупить?

— Нет… И нет. — Я пожал плечами. — Просто попрошу еще раз. Пытаться избежать ответственности не в правилах моей семьи. Более того — я не считаю, что совершил то, чего следует стыдиться… И все же сейчас огласка слишком сильно навредит. Вы хотя бы догадываетесь, что попало на пленку, Елена Станиславовна?

— Я не Одаренная, ваше сиятельство, — ответила Вернер. — Но и не слепая. И уж точно могу отличить боевое заклятье седьмого магического класса от простых фокусов.

Что они там увидят в темноте? Так, Андрей Георгиевич?.. Увидят. А еще сфотографируют, подробно опишут и напечатают.

Умная девка.

— Не могу не позавидовать вашей наблюдательности, сударыня, — вздохнул я. — Однако, если уж вы знаете, что такое Кладенец, то наверняка можете догадаться, что такое заклятье мне, мягко говоря, не по возрасту и не по силам. И последствия статьи не заставят себя ждать.

— Я понимаю, — кивнула Вернер. — Внезапная вспышка родового Дара. Вы все равно не сможете это утаить.

— И не собираюсь. — Я подался вперед. — Все, о чем я могу вас просить, — немного времени… И поменьше внимания к моей скромной персоне.

— Это будет непросто. В последнее время редкое громкое событие в Петербурге обходится без вашего участия.

— К моему собственному сожалению, — проворчал я. — Так каков будет ваш ответ, сударыня? Могу я купить ваше молчание… к примеру, за ведерко этого чудесного мороженого?

Кажется, прокатило: Вернер попыталась нахмуриться — но не выдержала и рассмеялась, разом превратившись из серьезной репортерши в самую обычную девчонку.

— Полагаю, мне лучше поберечь фигуру, — ответила она. — Я подумаю над вашим предложением… Вы спешите куда-нибудь?

— Это вопрос или?..

— Просто мысли вслух, ваше сиятельство. — Вернер поднялась из-за стола и подхватила сумочку. — В конце концов, если я вдруг не успею вернуться в редакцию до вечера — статья так и останется лежать у меня в столе.

— Какая потеря для читателей, — улыбнулся я.

Избавиться от щекотливой публикации, а взамен всего лишь поразвлекать хорошенькую девушку до ужина? Отличная сделка… даже с учетом вероятных подводных камней.

Когда Вернер изящно и ненавязчиво взяла меня под локоть, я едва смог согнать с лица самодовольную улыбку. Все мое нутро буквально распирало: то ли от радостного предвкушения, то ли от ощущения собственной удачливости — и, конечно же, сообразительности. В конце концов, я хитро совместил приятное с полезным, одновременно и прикрывшись от острого пера журналистки, и устроив себе первый за полтора месяца полноценный выходной. Гордыня — один из смертных грехов, однако именно ее я себе и позволил.

Настолько, что забыл: за все в этом мире приходится платить. Причем куда чаще рано, чем поздно.

— Оп-па, чуваки. А вот и князь пожаловал.

Высокий парень в кожаной жилетке, по-хамски усевшийся на капот «Волги» Андрея Георгиевича, ухмыльнулся и помахал мне рукой.

24. Глава 24

Всего я насчитал семерых. У машины. Восьмой стоял в паре десятков шагов на углу Невского с папиросой в зубах и то и дело оглядывался по сторонам. Вид у него при этом был не то чтобы встревоженный — но напряженный уж точно. Сразу стало понятно: парни здесь не просто так.

На мгновение я даже подумал, что все это для чего-то затеяла Вернер — с нее бы сталось. Однако репортерша сама выглядела удивленной… пожалуй, даже испуганной. Она то ли знала этих молодчиков, то ли уже встречалась с ними раньше.