— Тебе, тебе, богатырь с Кладенцом. А деду скажу, что ты сегодня выходной заслужил. За успехи в учебе… и примерное поведение, — усмехнулся Андрей Георгиевич. — Тебе фамилия Вернер о чем-нибудь говорит?

— Еще как. — Я вспомнил статьи в «Вечернем Петербурге». — Меня эта зараза все лето в газетах полощет. Голову бы открутил.

— Отставить «открутил». — Андрей Георгиевич придержал передо мной дверь в гараж. — А вот пообщаться придется… Но исключительно вежливо. Или как пить дать — быть тебе, Саня, в сегодняшнем выпуске на первой странице.

— И где я его искать буду? В редакцию ехать?

— В редакцию. Это на Фонтанке, не промахнешься, — ответил Андрей Георгиевич. — Найдешь этого Вернера. Поздороваешься, представишься. И попросишь… именно попросишь, Саня!

— А если окажется? — на всякий случай уточнил я. — Угрожать?.. Денег предложить?

— Упаси тебя Бог, Саня! — Андрей Георгиевич хмуро сдвинул брови. — Просто сделай так, чтобы не отказался.

Ага. Проще простого. Унижаться перед каким-то репортеришкой… мать его за ногу.

— Ладно, попробую. — Я протяжно вздохнул. — И как мне в город ехать? С шофером?

— По-хорошему — надо бы тебя за твои дела на электричку отправить, — проворчал Андрей Георгиевич, залезая ручищей в карман брюк. — Шофер после завтрака деда везет… Сам поедешь. Держи.

На здоровенной ладони лежали ключи.

— Это?..

— Ты вроде прилично себя проявил, Саня… Так что доверю свою «ласточку». — Андрей Георгиевич погрозил пальцем. — Стукнешь — урою. До самого лицея так гонять стану, что небо с овчинку покажется.

— Не стукну!

Я схватил ключи. Так быстро, будто Андрей Георгиевич мог в любой момент передумать. Пожалуй, так оно и было — похоже, безопасник начал сомневаться, как только я направился к стоящей прямо напротив ворот гаража темной-серой «Волге». Модели двадцатилетней давности, на которой Андрей Георгиевич ездил столько, сколько я себя помнил. Ухоженной, намытой и поблескивающей наполированным хромом… но все равно безнадежно устаревшей.

Когда мы шли к гаражу, я в глубине души надеялся на что-то подобное. Однако в моих мечтах Андрей Георгиевич доставал из кармана ключи от чего-нибудь спортивного, купленного специально на мое совершеннолетие — но пока спрятанного под чехлом в дальнем углу… Или хотя бы от дедовской «Чайки».

Впрочем, и «Волга» — пусть даже старенькая, с четырехцилиндровым рядным двигателем на неполные восемь десятков лошадей — это тоже круто! Наверное…

— Что, стыдно князю на дедовской бричке выехать? — Андрей Георгиевич рассмеялся и легонько хлопнул меня по плечу. — Ты сядь, заведи… Вдруг понравится?

Ну, я определенно не в том положении, чтобы привередничать.

Я уселся на водительское место, воткнул ключ в замок и повернул. Мотор тут же отозвался и заурчал. Мягко и негромко — но могуче, сочным глубоким басом… совсем не таким, которого ждешь от четырех рядных цилиндров. Будто где-то под капотом «Волги» проснулся зверь — крупный… и хищный.

— Ну как? — Андрей Георгиевич хитро улыбнулся. — Ощутил?

— Сейчас… — Я чуть придавил педаль газа, раскручивая двигатель. — Блин! Так это же…

— Оно самое. Так что внешность, Саня, порой обманчива. — Андрей Георгиевич легонько похлопал по крыше. — С виду старушка, а силовой агрегат ненамного слабее, чем у Кости.

Мне только и оставалось, что молча кивнуть. Уж не знаю, когда и как старый безопасник раздобыл «догонялку». Полулегендарную двадцать третью модель, внешне ничем не отличающуюся от слабосильной двадцать первой, но скрывающую за «зубастой» решеткой радиатора восьмицилиндровый мотор от «Чайки». Оказывается, Андрей Георгиевич все эти годы ездил на тачке, которую выпускали ограниченной серией для полиции и гражданских чинов… и никогда не продавали простым смертным.