Обстановка накалялась. Костя явно пасовал перед высоким гостем — да что уж там, и у меня ноги чуть подрагивали от одной только мысли, во сколько раз Багратион сильнее нас, вместе взятых. И все же брат стоял на земле Горчаковых, у самых стен родового поместья — и не собирался прогибаться ни перед кем. Даже перед верховным жандармом империи.

— Все в порядке. — Я осторожно тронул Костю за локоть. — Если его светлость желает побеседовать — не смею возражать.

— Вот и славно. Мы просто немного прогуляемся… если позволите.

Багратион кивнул — и тут же, развернувшись, неторопливо зашагал куда-то вбок по тропе вдоль усадьбы. Я напоследок поймал хмурый и сосредоточенный Костин взгляд — и поплелся следом, стараясь унять дрожь в конечностях.

А что мне еще оставалось делать?

Несколько минут мы шагали молча. Несмотря на данное Косте обещание, спешить Багратион явно не собирался. Он будто уводил меня подальше от родового гнезда и брата, готового броситься на мою защиту. Усадьба оставалась по правую сторону — а потом и вовсе исчезла за спиной, но мы все шли и шли, пока я не перестал чувствовать ни Костю, ни даже деда. Причем не постепенно, как это обычно случалось на прогулках, а разом. Будто меня накрыли колпаком.

Багратион сплетал вокруг нас какое-то заклятье — не обычный Щит, а что-то куда более изысканное и могучее. Ничуть не напрягаясь, походя — но для меня оно оказалось настолько сложным, что я не смог даже примерно понять структуру — не то что повторить. Не хватило бы ни сил, ни уж тем более умения.

Куда мне — даже Кольчугу и Ход нормально сделать не могу. А это, наверное…

— Круг Отторжения, — усмехнулся Багратион, то ли почуяв, то ли прочитав в моих глазах незаданный вопрос. — Остановит любое заклятье до четвертого магического класса включительно. И, что куда важнее, в ближайшие полчаса нас никто не сможет услышать.

Ничего себе секретность. И о чем, интересно, всемогущему начальнику Третьего отделения разговаривать с лицеистом-недоучкой? О машинах? Рок-группах? Или популярных актрисах?

— До четвертого класса включительно, — повторил я. — А вы тогда?..

— Второго.

Багратион вдруг улыбнулся. Не как тогда, у машины, а искренне. И почти обаятельно — насколько это вообще возможно было при его внешности. Коротко стриженной черной шевелюрой с проседью он напоминал матерого волка, а крупным носом и острыми скулами — какую-то хищную птицу. Я все еще чувствовал настороженность, но бояться почти перестал: зачем бы Багратион ни пожаловал в Елизаветино, зла он мне явно не желал. И даже Круг Отторжения предназначался не отрезать меня от родни, а скорее… защитить?

Знать бы только — от чего.

— Зачем ты стрелялся с Воронцовым? — спросил Багратион.

— Он меня вызвал, — пожал я плечами. — На шпагах и заклятьях я бы не смог ничего сделать. Остались пистолеты.

— Тогда — не смог бы. А сейчас?

Я не стал и пытаться поставить Щит или закрыться от Багратиона, как от Гижицкой. Он наверняка даже не заметил бы моих потуг. В ушах на мгновение зашумело, я тряхнул головой — и все закончилось. За какие-то пару секунд меня «считали» полностью. Считали не хуже больничных аппаратов — и уж точно детальнее. Багратион не полез в мысли и память, однако весь мой магический профиль препарировал и разложил на плоскости так, что я почувствовал себя цветком в гербарии.

— Пятый магический класс. Правда, пока еще с натяжкой.

Багратион говорил без эмоций. Вообще. Просто сообщил некий факт, и я при всем желании не смог понять, обрадовало его это, огорчило, насторожило или еще что-нибудь. Пятый магический. С натяжкой. Точка.