Даже император не может наведаться к главе сильнейшего рода без приглашения последнего. Замок просто не пустит его. Древнейшей магии всё равно, кто ты, император или последний низший.

Да, представителей сильнейших родов можно выдернуть откуда угодно, в числе прочего и из собственных домов, если это касается интересов государства, причём, независимо даже от воли этих самых представителей, а вот войти без приглашения в святая святых любого сильнейшего рода, в магический замок этого самого рода, вот это нет, никак.

Поэтому придётся долго и нудно тратить время на никому не нужные реверансы, связываться с главами родов, придумывать идиотские причины для визитов, и хорошо ещё, если эти причины будут сочтены уважительными, а если нет? Да, бывает и такое.

Я вдруг вспоминаю наш первый раз, когда я увидел её. Да, она мелькнула передо мной лишь на миг и тогда я, конечно, не обратил никакого внимания на её окружение, но сейчас, вглядываясь в глубины своей  памяти, слава Триединой, практически идеальной, я вдруг понимаю, что тогда она была совершенно точно в другом месте, причём в месте практически безмагическом, я это почувствовал каким-то внутренним  чутьём, которое меня ещё ни разу не подводило.

Да, тогда сквозь листву практически ничего видно не было, только вдали размытое пятно некоего строения, скорее всего, стена замка, но цвет этой стены совершенно точно был другой, попроще, что ли. Замки с магией, они как будто слегка светятся, если видел хоть раз, уже не спутаешь.

Итак, это что же получается. Сначала моя любовь… сначала моя любовь жила в некоем замке, замке простом, безмагическом, коих в нашем королевстве тысячи, и нужны были бы годы, чтобы обойти их все.

А сейчас я увидел её уже близ замка магического. Лет ей на вид не меньше девятнадцати, ну, может, двадцати, брачный возраст в нашем королевстве для девиц девятнадцать лет… Это что же… Она чья-то невеста???

31. глава 30

Мицариэлла.

Почему с этими девушками я чувствую себя как с сестричками? Я всё-таки умудрилась передать им ещё немного энергии, а они взамен натащили мне из укромных уголков всяких вкусняшек и теперь мы сидим тесным кружком и девушки тихими голосками рассказывают мне свои печальные истории.

Они разнятся лишь в деталях. Все они достигли брачного возраста, у каждой из них был жених, у кого любимый, у кого не очень. Все они были любимыми дочерями в своих семьях и все   были знакомы с Антуаном, который одно время проходил службу на границе в их краях.

Антуан бывал в их городках на балах, на приёмах. Причём, на что я сразу обратила внимание, так это на то, что все, все девушки жили раньше именно в приграничных районах, многие из них даже были знакомы друг с другом.

Тогда, по рассказам девушек, Антуан был простым весёлым парнем, и когда он на очередном балу во время танцев предлагал под благовидным предлогом отойти, как правило, на балкон, чтобы поговорить о чём-то важном, при этом Антуан обычно  намекал, что влюблён в одну из подруг очередной жертвы, каждая девушка спокойно выходила с негодяем в уединённое место, где её уже ждал открытый портал, который мгновенно переносил девушку сюда, в замок.

Антуан же спокойно оставался там, где и был, продолжая танцевать с другими девушками.

Пропажа обычно обнаруживалась лишь к концу бала и списывалась на гермесов, хотя, как сказала Алисия, хрупкая девушка с огромными на пол-лица голубыми глазами, гермесы никогда не похищают девушек без их согласия. При этом Алисия залилась краской так, что нежно розовыми стали даже её маленькие ушки.