Голова сегодня уже не болела. Суток вполне хватило на то, чтобы избавиться от симптомов отравления дешевым суррогатом, забежать к Деннелу и «поблагодарить» его за подаренный контракт, а также уладить все вопросы с жильем. Теперь, если что-то пойдет не по плану, законсервированная квартира будет ждать меня в течение полугода. Если не успею за это время вернуться, то она мне уже явно будет ни к чему.

— Эй, парень! — вдруг окликнули меня из-за спины. — Ты, что ли, пилот? Принимай запасы!

Я позорно дернулась, не услышав за спиной шагов или другого шума, извещающих о приближении чужака. Покраснела, обругала себя всеми известными ругательствами за то, что непозволительно расслабилась, и только после этого медленно повернулась:

— Ну я пилот. Что за припасы?

Около огромной, доверху груженной, так что днище висело всего в сантиметрах десяти от покрытия ангара вместо положенного полуметра, гравитележки стоял мой соотечественник в замасленном и затасканном комбинезоне техника.

— О! Баба! — выдал он изумленно, начисто проигнорировав мой вопрос и засунув большие пальцы обеих рук за лямки рабочей портупеи, на которые техники обычно цепляли разный инструмент и другие полезные мелочи, когда нужно было освободить руки.

Мне стоило определенных усилий сдержать реакцию на подобную дурость. За пятнадцать лет карьеры пилота так и не смогла к ней привыкнуть. Но я справилась. И сухо отдернула земляка:

— Если я баба, то ты дед! Вопрос слышал?

— Землянка? — изумленно поинтересовался ничуть не обидевшейся на меня техник. — Да ну!

— Ну да, — передразнила я его. — Я долго буду ждать ответа на поставленный вопрос?

— В основном провиант, — небрежно отмахнулся парень, жадно глядя на меня. — Давно закончила академию? Какую? Я вот тоже хочу поступать. Но пока работаю техником-грузчиком…

Я посмотрела на собеседника уже внимательнее. Молодой. Лет двадцати, не больше. Жизнь еще не успела выбить из него бесшабашную удаль и веру в лучшее. Круглое, чуть веснушчатое лицо, наивные светло-карие глаза, дурацкий хвостик на макушке, завязанный с помощью эластичной резинки в виде запятой. Скользнув взглядом по его торсу, хмыкнула:

— Сколько раз способен отжаться?

— Что? — глаза техника округлились.

— То, — едко передразнила я его. — Судя по твоему пивному бочонку, физическими нагрузками ты пренебрегаешь, следовательно…

— Да ты знаешь, как я тут пашу! — возмутился он несправедливому, как ему показалось наезду. — Вечером меня только и хватает на то, чтобы доползти до комнаты в рабочем общежитии!..

Я проигнорировала праведное негодование парня, равнодушно отрезав:

— Значит, забудь про поступление. Землянам и так нелегко на экзаменах, мы заведомо физически слабее других рас. Но если плотно тренироваться, то небольшой шанс есть. Особенно если выберешь какую-нибудь академию на периферии. Если же оставишь все как есть, то так всю жизнь и проишачишь грузчиком. Пока будет здоровье. А потом вернешься на Землю, пождав хвост. Потому что слабые и больные в этом мире просто никому не нужны, — жестко припечатала соотечественника.

Я отвернула от обиженной моськи паренька и принялась проверять содержимое тележки. Он долго молчал. То ли переваривая свою обиду на стерву, попавшуюся ему на пути, то ли осмысливая полученные откровения. И я как-то не ожидала услышать робкий вопрос:

— А сама где училась?

И мои руки с зажатым в них сканером скользнули мимо очередного бокса. Вопрос доставил удовольствие. И одновременно причинил боль. Я до сих пор гадала, а что было бы, если бы я не оказалась настолько честолюбивой? Может быть, сейчас бы занимала тепленькое местечко второго или даже первого пилота на каком-нибудь военном крейсере? И не было бы в моей жизни непрекращающегося кошмара на тему, как выжить?