Оден на завтрак не явился, что давало мне пространство для стратегического маневра.
В общем, стоит ли говорить, что с самого утра я налегала на непрожаренный стейк и активно мусорила, изображая из себя самого настоящего свинтуса. Вновь разряженная как кукла, в шелках и рюшах, я вгрызалась в мясо, как дикий зверь и, будто старый солдат, сплевывала кости в деревянную миску. Запивала все красным вином, заливая им платье. Хорошо, последнее было необходимостью. Ненавижу полусырой стейк и обычно заставляю повара готовить для меня «подошву» т.е. прожаривать все до конца. Мясо получается жестким, но с фруктовым соусом и овощами — идеально. 
И еще о завтраках. После первой трапезы женихи, понаблюдав за невестой, могут отказаться от участия в отборе. Признаюсь честно, именно на это я и рассчитывала. 
Те, кто остается в отборе, могут через подруг невесты передать записки и пригласить на свидание.
Такие вот ритуалы, от которых меня каждый раз бросало в дрожь. Зато Аби и Найтингейл не теряли времени даром. Рядом со мной они казались дамами из высшего общества, идеальными и утонченными. Стреляли глазами в женихов, но единственный, кто их интересовал, не мог этого разглядеть. Такая вот ирония. 
Декстер Шайн Блинд появился на завтраке позже остальных, как раз в тот момент, когда я с особым смаком сплевывала кость в миску и лучилась самодовольством. 
Даже жаль, что он ничего не видит. Глядишь, тоже бы сбежал!
— И что это было? — поджала губы Найтингейл, когда мы вновь оказались в дамской гостиной. Аби осталась с женихами собирать записки и отказы от брака. 
— Ты о чем? — я картинно вытерла губы рукавом платья. 
— Об этом! — рявкнула она, дергая меня за рюшу на перепачканном платье. — Вы ведете себя недостойно, Алисия. Еще раз подобное повторится, я вынуждена буду доложить вашему отцу!
— Докладывай. Так и думала, что тебя поставил отец. Аби — подруга и никогда не предала бы меня. А вот ты...на что ты вообще рассчитываешь, выслуживаясь перед лордом Фрейном? Хочешь занять место моей мачехи? Ничерта у тебя не выйдет. Многие пытались, но все кончилось парой ночей и разбитой честью глупышек. 
Найтингейл слушала меня с маской ледяного презрения на лице. Я только сейчас заметила, что у нее своеобразные черты. Пугающе голубые миндалевидные глаза, как будто среди её родственников отметились эйты — коренные народы севера. Кожа смуглее, чем у меня и чуть тяжеловатая челюсть. Волосы темные и явно жесткие, уложить их в кудри она даже не пытается, просто зачесывает назад. Еще одна особенность коренных народов. 
Выслушав тираду, девушка холодно бросила:
— Тебе нужно сменить платье. 
Короткой фразой превратив меня из нападающей победительницы в мелкую шавку, лающую на мамонта. Еще и на «ты». Да, мне всего восемнадцать, а она явно старше. Но по положению я выше, зануда должна об этом помнить. 
— Эй, а повежливее нельзя? — рыкнула вслед. 
— Я разговариваю с людьми на том языке, на каком они говорят со мной, — ответ, как пощечина. 
Найтингейл быстрым шагом направилась в сторону моих покоев. Не иначе — выбирать платье. 

***
— Лиса, танцуй! 
Абигейл весенним ветерком ворвалась в комнату как раз тогда, когда институтка заканчивала шнуровать мой корсет. В этот раз платье было в по-северному сдержанных серо-серебристых тонах и шло мне до крайности. Никаких рюш, цветочков и другой бутафории. Строгий силуэт, линии и швы. Оголенные плечи, прикрытые лишь меховой опушкой из чернобурой лисицы. 
— Что, они все отказались от брака? — обернулась и поправила заколку в чуть забранных волосах.