— Какой наблюдательный пункт? — Я настолько устала, что слова буквально приходилось выталкивать из гортани. — Мы договорились встретиться в роще.
«Одно другому не мешает. С холма её прекрасно видно, так что твоего Эймара не пропустим».
— Эйнара, — процедила я и категорично добавила: — Мы договорились о роще, поэтому я иду туда.
«Ари…»
— Хватит.
«Нет, не хватит, — отрезал настырный "сосед". — Я понимаю, прекрасный рыцарь, благородная дама и прочий спектакль. Но осторожность всё-таки надо соблюдать. Мало тебе было ведьмы?»
— Эйнар — другое дело, и до холма далеко. А теперь помолчите. Я очень устала и не хочу разговаривать.
И Кэвин — удивительно! — послушался. Впрочем, ровно до тех пор, пока я не добралась до рощи и не шлёпнулась без сил прямо на траву под ближайшим деревом.
«Нет, так не пойдёт. Тебя с дороги заметить легче лёгкого. Давай, зайди чуть поглубже».
— Тогда я не увижу Эйнара, — воспротивилась я, решив не упоминать о другой причине: «я умру, если мне придётся сдвинуться с места».
Однако Кэвин был абсолютно безжалостен.
«Увидишь-увидишь. Ну-ка, подъём и вон за те деревья».
Ах, если бы у меня осталось хоть чуточку сил на споры! А так пришлось молча подниматься, опираясь на гладкий серый ствол, и брести вглубь рощицы. Где было посуше и откуда действительно можно было разглядеть чёрную змею тракта. Но только я устроилась на куче прошлогодних листьев, как Кэвин снова обрадовал: «Немного отдохни, и всё-таки переберёмся на холм. На всякий случай».
— Слушайте, да что с вами такое? — почти взмолилась я. — Чем вам Эйнар так не угодил?
«Тем, что королевскому приближённому совершенно нечего делать в такой дыре, как тот постоялый двор. Причём был он там явно инкогнито, иначе занимал бы самую лучшую комнату. Которую, если ты помнишь, отдали нам».
Я устало потёрла лоб, придумывая ответ, но ничего подходящего не сообразила. Поэтому просто прислонилась виском к широкому стволу и прикрыла глаза. В голове булыжниками ворочались мысли, что Эйнар скоро появится, ведь я так медленно шла. Мы встретимся, он расскажет, как нам действовать, и всё наконец-то станет хорошо. Закончится. Правда, потом надо будет что-то придумать с Кэвином, но это потом, потом… Ох, только бы не уснуть!

«Ари, не спи! Открой глаза — кажется, я слышу топот!»
Я кое-как разлепила веки, бросила взгляд на дорогу — и резко вскочила на ноги. Так вскакивает утомлённая погоней лань, когда чувствует приближение охотников.
«Беги!»
Но меня не нужно было понукать. Конечно, кавалькада в инквизиторских плащах могла скакать мимо, однако я предпочитала не проверять.
«Быстрей, быстрей!»
Рощица закончилась, и передо мной оказалось золотое пшеничное поле, за которым темнел лес.
«Туда! Прячься в пшенице!»
Мне даже в голову не пришло спросить зачем — обострённый паникой слух отлично различал шум где-то позади. Потому я вломилась в ряды колосьев, пробежала по полю и упала на живот по команде Кэвина «Вниз!». Перед глазами закачались жёлтые соломины, сердце колотилось, словно хотело бежать дальше.
«Так, уступи-ка место».
Я спешно подвинулась, и завладевший телом Кэвин без промедления прижался ухом к земле.
Глухой топот. Приближающийся.
С молчаливой сосредоточенностью Кэвин выпутался из плаща и, оставив его валяться, ужом пополз в сторону. Несколько раз менял направление и вдруг замер, почти перестав дышать.
«Что?»
Где-то недалеко хрустнула сломавшаяся под тяжестью сухая ветка. Всхрапнула лошадь, и я мысленно прикусила язык. Погоня здесь!
Зашуршали пшеничные стебли, голос Ральфа властно приказал: