Девушки возмущённо зашипели за её спиной.

– А ну тихо, – строго остановила она шепотки. – У мисс отличные внешние данные, – танцовщицы не разделяли её мнение, – хорошая смекалка, – тут уже была не согласна я, – и решительность, необходимая каждой женщине, желающей чего-то добиться в жизни! – спорный вопрос, действовала я скорее необдуманно, чем решительно. – Завтра в десять я буду ждать вас на прослушивании. Конечно, над хореографией надо поработать. Не думайте, что я выпущу вас на сцену на следующее же представление, но обещаю, я сделаю из вас настоящую артистку! – оптимистично закончила мадам.

– Благодарю, – вежливо ответила я, одновременно обдумывая, что бы сказала бабушка, узнав о такой профессиональной переквалификации внучки. Хотя Люсиль наверняка бы поддержала любое моё решение, а вот отец и его новая семья отказали бы мне от дома. Хорошо, что стать примой кабаре никогда не было моим желанием.

Пока я раздумывала над превратностями судьбы, к мадам подбежал запыхавшийся охранник кабаре.

– Мадам Сильвана, прибыла полиция. Детектив сказал, что уже можно возвращаться обратно в кабаре.

«Надо же, как шустро приехал наряд, – подумала я. – Интересно, это связано с местом вызова, или полиция Бриджа настолько хороша?»

– Прекрасно, – обрадовалась женщина, – девочки, за мной! – сделала она соответствующий жест ладошкой и, кивнув мне на прощание, не теряя времени, последовала за охранником.

Девушки старались не отставать от начальства и длинным рядком семенили следом, напоминая выводок утят, спешащий за мамой-уткой. Одна из танцовщиц припала на ногу и, пообещав товаркам, что нагонит их, остановилась и сняла туфлю. Вытряхнула случайно залетевший камушек, бросила быстрый взгляд на скрывшихся во дворе коллег, а потом резко выпрямилась и вместо того, чтобы бежать в кабаре, подошла ко мне.

– Не советую тебе приходить, кудряшка, – с угрозой сказала она. – Мы здесь не любим выскочек, и твоя подружка уже не раз в этом убедилась.

Танцовщица была светловолоса и довольно красива, но яркий сценический макияж и искажённое злобой лицо создавали отталкивающее впечатление.

– Какая подружка? – растерялась я.

– Не изображай идиотку! – разъярилась девушка. – Ты принесла ей боа для сольного номера!

Тут я наконец сообразила, о ком говорит блондинка, но пока формулировала достойный ответ, за девицей вернулась подруга.

– Карина, тебя срочно требует полиция! – прервала она нашу беседу. – Поторопись, они уже допрашивают Романа.

Карина дёрнула уголком рта и немедля отправилась в кабаре.

– Я тебя предупредила, – бросила мне напоследок девушка.

«Нет, сцена не для меня, – окончательно убедилась я, – останусь лучше скромным помощником нотариуса». И, поёживаясь, но не от холода, а от столкновения с миром жёсткой женской конкуренции, я спешно ретировалась. Кельвин наверняка меня заждался. Как и бабуля, к которой мы собирались с ним ехать.

Вопреки ожиданиям, в условленном месте меня ждал только мистер Гарельски. Правда, пребывал он в компании помятого велосипеда. Певец ждал меня, облокотившись спиной о каменную стену здания, и придерживал транспортное средство Кельвина за руль, насвистывая печальную мелодию.

– Моя дорогая леди, – бросился мне на встречу мужчина, – с прискорбием вынужден сообщить, мы потеряли вашего друга, – и он печально вздохнул.

– Как потеряли? – подумала я о самом страшном и почувствовала, как что-то холодное заполняет сердце, – такой молодой, такой талантливый, – задрожал мой голос, – как же так, мистер Гарельски? Ведь Кельвин ещё несколько минут назад был совершенно здоров? – я всхлипнула.