Это и правда замечательный полуденный сон, который отвлек меня от мыслей об очередной неудаче. Теперь, вспоминая тот день, мне уже даже неловко не было. Ну опозорилась и опозорилась. В первый раз что ли? Казалось, будто это было в прошлой жизни, а не позавчера.

На выходе из библиотеки на меня упала густая тень, и спину прошибло мелкой дрожью.

- Д-доброе утро, отец… - выдавила из себя я, поднимая глаза на мужчину.

Он был высок, широк в плечах и выглядел моложе своих лет. Смуглый, черноволосый и черноглазый, как почти все Роттеры. Кроме меня. Его взгляд заставлял обливаться холодным потом, даже если он особо не старался. Вот смотрит себе спокойненько, по опыту могу сказать - ничего не имеет в виду, просто смотрит. А мне уже хочется бить пол челом и просить прощение вот буквально за все. Я сглотнула. Если я посмею это сделать, он точно откажется признавать меня своей дочерью!

Роттеры челом пол не бьют даже перед королем. И никакая опала эту спесь сбить не сможет.

Он стоял надо мной немым укором, и не было ни единой возможности проскочить мимо него.

- Что ты искала в библиотеке?

Сердце бешено заколотилось.

- Учебник по а-алгебре?.. - соврала я, глядя куда-то за его плечо.

Отец слегка прищурил глаза, взял меня пальцами за подбородок, поворачивая к себе лицо, и поймал мой взгляд. Господи, как же страшно… Ему даже говорить ничего не надо, я уже знаю, что мне лучше бы сказать правду.

- С-с-сказки пр-о злых духов, - прошептала я, съеживаясь под его взглядом.

В его глазах мелькнуло что-то, отдаленно напоминающее жалость. Вроде как, на такую даже злиться как-то неловко. Щеки запекло.

- Не делай глупости, - вдруг сказал он.

Он всегда говорил коротко и по делу, но каждое его слово падало тяжелыми камнями мне на голову.

- Постараюсь?

Он едва заметно скривился.

- Как у меня вообще могла получиться такая дочь?

Я облизала пересохшие, шелушащиеся губы. Не удержалась и порывисто его обняла, больно ударившись носом о твердую грудь. Поняла, что сделала, испугалась, вывернулась и убежала из библиотеки. Наверное, он так удивился, что даже не сразу сообразил, что случилось.

Я выбежала из дома, игнорируя окрик миссис Грамбл. По лицу расползалась дурацкая улыбка. Он все еще называет меня своей дочерью!

Сегодня я гордо шла через город по главной улице. Печали вчерашнего дня остались во вчерашнем дне! А сегодня надо думать, что делать дальше. С каждой минутой моя улыбка становилась все более натянутой, но я вспоминала слова отца, тепло его тела - и успокаивалась.

- Да ты что…

- Ни разу не попала!..

- Вот же криворучка…

- Серьезно?!

Все в порядке. Пусть болтают. Печали вчерашнего дня остались во вчерашнем дне.

- Мазила.

- Она точно его ребенок?..

- Тихея…

Печали вчерашнего дня остались во вчерашнем дне, я сказала! Меня этим не пробьешь.

- О, Мазила из Роттер! - какой-то мальчишка тыкнул в меня пальцем, перегораживая дорогу.

Все в порядке. Это всего лишь ребенок, который бездумно повторяет за старшими. Мне же не пять лет вестись на такие подна…

- Говорят, что ты не родная дочь и тебя подбросили враги твоей семьи, чтобы навлечь на нее позор, - ухмыльнулся он, - Даже Кривой Глаз попал пару раз, и только ты промазала на всех попытках!

- Мальчик, - прошипела я, продолжая улыбаться, - Где твои родители? Одному гулять опасно!

Люди вокруг примолкли и теперь сверлили меня взглядом, даже не пряча насмешливые улыбки. Тихея, ты все-таки дура! Ну с чего ты взяла, что печали вчерашнего дня остались во вчерашнем дне для кого-то, кроме тебя?..

Тут стоит пояснить, что наша семья, когда-то графская, до опалы обладала огромным влиянием и приличной историей. И, само собой, в небольшом городке отцу не составило труда забраться на вершину иерархии, растолкав соперников, будто и вовсе их не замечал, наладить дела и устроиться, по местным меркам, с размахом. Нашу семью, при том, что все имущество было конфисковано, все титулы отняты, все так же уважали и остерегались все, кто находился с ней рядом.