— О! Это многое объясняет.

Адель продолжила пить ту бурду, от запаха которой у меня глаз дергался. Просто не представляю, как можно было придумать такое: так испортить простой напиток.

Мы с Адель сидели на улице под навесом на одной из тех улочек, что всегда тихие и уютные. Мягкий солнечный свет все золотил и даже пыль превращал в нечто красивое. Мопелье был холодным и немного промозглым, Сан-Кюри напоминал объятия, согревающие после морозного вечера.

Здесь и правда была одна лавка — «Звенящие пузырьки». Вот уж не знаю, что там за пузырьки такие и почему они звенят, такое название скорее о пабе говорит, а не о лекарской лавке.

Сюзанне стало намного лучше, но требовались вытяжки из некоторых редких рыб, которые купить я могла только в Сан-Кюри. Но денег таких у меня не было, поэтому я надеялась на бартер. У меня было кое-что, что могло вызвать интерес.

— Вы так бежали сюда. Мадам, я не хочу быть назойливой, но меня беспокоит ваше состояние. Кого вы увидели на кладбище?

— Это вам ни о чем не скажет, Адель…

— Жак справится?

— А у него есть выбор?

Адель томно выдохнула и откинулась на спинку стула, обмахиваясь платком. Мое платье оказалось жарким и душным, но другого у меня не нашлось. Сама мучалась, но мужественно молчала.

Я не ожидала, что появление Адель создаст столько проблем. Будто потянула нитку, дернула ее, а нитка, вместо того, чтобы оборваться, распустила все плетение. Когда же пыталась поддеть нитку и остановить все, делала новые дырки.

Сюзанна же напоминала нашествие моли. Таинственный Р.Б. острыми ножницами прошелся по всему. Встреча ясности не принесла, нет, сильнее все запутала. Мне уже, правда, ножниц не хватало.

Вместо мужчины меня там ждала маленькая девочка. С каждым словом я все сильнее сомневалась, что это именно девочка. Но слушала внимательно. Не знаю, кто ее послал, но этот кто-то знал обо мне очень многое. Даже Жак знал меньше.

Сам Р.Б. не решился мне показаться. Наверное, опасался. Как иначе объяснить такие сильные чары на девочке? Я не смогла пробиться через их, но не очень и старалась: сил было жалко.

— На какой странице вы остановились, Адель?

— Зелье очарования. Две части крепленого красного теплого вина, одна часть мелко натертого рогатого корня, треть части перемолотого кустового перца и две части настойки мускатника. Смесь нужно перетереть через сито, прогреть на огне и закрепить заклинанием…

— Превосходно, Адель! Неужели вы заучиваете весь гримуар?

— Стараюсь ничего не упустить.

— А как дела с… надоедливым хвостом? — я скосила взгляд и посмотрела на серебристый ободок, плотным поясом обхватывающий талию Адель. — Получается управлять?

— Медальон и чары помогают, но я плохо… я не понимаю, как правильно владеть этим даром. С гримуаром проще.

— Что же, придется нам вечером прогуляться на пляж и без лишних глаз потренироваться. Если гримуар так легко дается, то и тут все должно получиться. Мне нужно больше помогать, но так мало времени, столько всего случилось.

Адель допила кофе, и мы, изображая почтенных леди, медленно направились в сторону «Звенящих пузырьков». Пока девушка рассматривала все вокруг, я ожесточенно думала, раскладывала новые знания по полкам, старательно не касаясь пыльных и темных закоулков своей памяти.

Какой же наивной и глупой я была, когда считала, что осталась последней! Но как по-другому объяснить мое бессмертие? Оно не могло взяться из ниоткуда. Я стала такой после смерти мужа и дочери, после смерти всех, кого знала и любила.

Но та девочка, на кладбище, какие мощные чары на ней были! Невероятно!