Жак не стал спорить, сердито фыркнул, взял газеты и принялся тщательно читать. Он знал, что я ему ни за что не скажу, в чем причина такого моего интереса, а тут уже любопытство медведя сгубило. Адель явно мучал такой же вопрос, слишком уж настойчиво она теребила платье и постукивала ногой.

В чем всегда обвиняли ведьм и магов? Да, гораздо легче перечислить то, в чем не подозревали одаренных. Корова умерла при отеле? Засох урожай? Зерно отсырело и стало рассадником безумия? Очередная болезнь? У ребенка косоглазие? Собака лаять перестала? Тут обязательно нужно найти мага, а еще лучше ведьму и обвинить во всем. А очищающий огонь принесет успокоение.

— Почему ведьмы не защищались? — Адель впервые задала вопрос, который заслуживал внимания. Я же убедилась, что девушка может оправдать самые большие надежды. — Ведь… магия же?

— Корнария.

— Корнария? — девушка непонимающе переспросила и тут же перевела взгляд на Жака, который даже газету выронил. — Что за корнария?

— Это такой цветок, очень похож на мак. Даже такие же семена, только они более серые и вкус у них слегка горьковатый. Корнарию очень часто с маком путают. Если сорвать бутон корнарии, то на стебле не будет молочка.

— Так вот почему в Нуавье едет Королевская инспекция, — теперь у Жака не было поводов для шуток. Все его балагурство ветром сдуло. — Как же я сразу не догадался…

— Сок корнарии безвреден. Этот цветок не частый гость у лекарей, он также бесполезен, как и безвреден. Но только для людей. Для магов и ведьм это страшный яд. От него одаренные сразу впадают в оцепенение. Хватает нескольких капель, чтобы у ведьмы или мага не осталось никаких сил для борьбы. И не важно, как сок корнарии попал в тело одаренного: через пищу, через порез.

— И нет никакой защиты?

— Нет, никакой…

Адель нахмурилась, затем подняла с пола газету, развернула ее и принялась читать статью, громко шепча и забавно шевеля губами. Было видно, как девушка водила взглядом по строчкам.

— Маковник… В Нуавье был праздник мака…

— Я не думаю, что о корнарии могла знать та девушка, которую обвиняют в ведьмовстве. И, если в Нуавье поймали настоящую ведьму, я не могу ее оставить.

— Так если нам нужно в Нуавье, зачем мы едем в противоположную сторону?

— Метлу можно найти в любом городе…

Небольшой город кожевников прятался в тени густого леса. Узкие улочки, один храм и деревянные дома с крепкими каменными фундаментами, газовые фонари с их мягким светом. Варес отставал от Мопелье не на один десяток лет, но от этого он становился только уютнее. Здесь все покоилось под плотным одеялом уюта и дружелюбия.

— О, мадам Ия!

Мсье Фабре как всегда радушно встретил нас возле постоялого двора, где остановился наш экипаж. Жак уже забрал наши саквояжи, успел поставить возле фонаря и поспешил помочь выбраться мне и Адель. Девушка вдохнула смолистый воздух Вареса и закашлялась, ее немного укачало от такой долгой дороги.

— Мсье Фабре, как я рада вас видеть! — расплывшись в улыбке, медленно подошла к сухощавому мужчине и позволила ему прикоснуться губами к моей ладони. — Вы как всегда очень нас выручаете.

— Чем на этот раз вас привлек наш городок?

— Это не очень приятные и аппетитные вещи, недостатка которых у ваших кожевников не наблюдается. Везти все в Мопелье мне не с руки, поэтому мы чуть задержимся, чтобы сварить достаточно заготовок для моих кремов.

— Что же, ай-ай! Я задерживаю вас пустыми разговорами, отнимаю ваше драгоценное время… Ох, что за чудесная мадемуазель?

— Это Адель, моя новая помощница. Она очень скромна, а еще смущена таким вашим вниманием…