Моя рука выскользнула из-под его руки.  Но ее схватили и вернули на место. Это было достаточно грубовато.

- Значит так, да? Послушай меня, няня…

 Я видела, как сквозь перчатку прорезаются когти. Они плавно впиваются в мою руку сквозь ткань варежек. Точно так же, как и когти Титикаки, когда он балдеет от почесания. Это было не больно, но сам вид когтей ужасал меня.

- Я думаю, что если ты хорошо знаешь принца, то знаешь, что означает этот жест, - послышался голос. Я мельком глянула на небо. Снегопад становился все гуще и гуще, словно издеваясь надо мной. На коме уже образовалась снежная шапочка.

- Такое бывает, - заметила я, вглядываясь в когти, -  Когда принц самозабвенно сосет одеяло. Вы тоже хотите пососать одеяло или мои волосы, ваше величество?

Когти замерли, а потом впились полностью между моими пальцами, образуя клетку, из которой не вырвать руку.

Я впервые слышала, как он усмехнулся. И очень жалела, что не видела его улыбки.

-  Я бы, пожалуй, сделал бы тебя своей тайной наложницей, - послышался тихий шепот.

Кем? Наложницей? Что-то вроде любимой рабыни?  Нет, я понимаю, что тут многие бы согласились, но…

В этот момент я осмелела, слегка поворачиваясь и глядя на его полуоткрытые губы. Мне пришлось завести руку за спину, чтобы встать к нему лицом.

- Это, конечно же, большая честь, Ваше величество, - заметила я, глядя в его глаза, выскальзывая рукой из варежки. – Но придется вам … пососать одеяло.  

Я вынырнула из – под его руки, оставив в качестве трофея варежку.

- А я поищу принца! – заметила я, понимая, что мы бессовестно забыли о ребенке. – Титикака!

- Знаешь, - послышался голос за  спиной. – Я два раза не предлагаю.

- А я два раза не отказываю, - заметила я, глядя на недоумение в его глазах. – Видите, как у нас все удачно складывается? 

Быть может у него целый тайный гарем! Нет, спасибо! Я достаточно повидала подруг, которые были тайными любовницами, а все праздники проводили в обнимку с котом. И мне почему-то не хотелось, чтобы все было именно так.

- Нет ничего страшнее мужчины, получившего отказ, - послышался тихий голос.

- Нет ничего страшнее женщины отказавшей самому королю, - ответила я, пытаясь понять, во что мне это все выльется.

Быстро скатав ком – голову, я водрузила ее на снежные плечи. Дырявая варежка промокала, но вот уже слуги несли морковку и угольки.

- Уррр! – радовался Титикака, почтив память своей первой любви маленькой какашечкой. –

Огромная снежная баба возвышалась над юным принцем вызывая легкое «вау!» в его глазах.

- У, да ты совсем промок! – заметила я, пробуя Титикаку. – Пойдем в замок. Для первого раза вполне неплохо? Да?

 Мой голос звучал немного нервно, но я старалась не смотреть в сторону его величества. А когда я обернулась, то не увидела его. Мне почему-то стало легче. Я подняла Титикаку и только собралась уходить, как послышался жуткий плач. Титикака выставил лапу вперед, требуя «снежную бабу».

- Милый, - прошептала я. – Она растает. Только мы принесем ее в тепло, она…

Но принца было не остановить. Он ревел, требуя, чтобы монументальная снежная фигура пошла с нами.

- Она постоит здесь, - убеждала я, немного не предвидя любовь к снеговикам. – А завтра мы выйдем, и она нас будет ждать? Да? Пойдем!

Рев принца раздавался на весь замок.

- Что случилось? – послышались голоса волков. Они были тут как тут.

- Мы … тут… Короче, принц требует, чтобы она жила с нами! – показала я рукой на кривое произведение снежного искусства.

- Погоди-ка, - переглянулись маги, что-то оценивая.

Через десять минут я сидела в комнате, пытаясь высушить возле камина промокшую насквозь одежду. Титикака спал без задних лап. Сон сморил его во время смертельной схватки с одеялом. Так что он так и уснул с куском одеяла в зубах. Высунув лепесточек языка он сладко посапывал.