Телеология в органицизме видоизменяется не только с изменением понятий материи и формы, но и с изменением понятия пространства, в котором происходит движение. Аристотелевская динамика и понятие «естественное движение» и «естественное место» были возможны только в мире, понимаемом как гармонически устроенный Космос с присущей ему иерархией метафизических мест. Как понимается телеология и концепция движения как становления в органицизме? Органицизм вслед за пантеизмом снял иерархию бытия, но все же не принял математизации (геометризации) природы и, следовательно, математизации (геометризации) науки? У Гёте складывается свое понимание пространства – не геометрического, а реального. Как происходит в нем формообразование, Гёте показывает на примере того, как творящая природа создает рыбу, приспособленную существовать в воде. Признавая телеологию как фактор, строящий организм, Гёте обращает внимание на то, что организм создается не ради каких-то внешних по отношению к нему целей, а так, чтобы он был сам в себе совершенным и мог существовать в определенных условиях внешней среды, был бы к ним приспособлен. Поэтому Гёте подчеркивает, что организм детерминирован двояко: первичные силы природы, создавая каждый организм, действуют как бы с двух сторон – изнутри вовне и снаружи вовнутрь. «Определенная форма является как бы внутренним ядром, которое различно образуется под детерминирующим воздействием внешней стихии. Именно потому животное и приобретает свою целесообразность вовне, что оно сформировано извне в такой же мере, как и изнутри; тем более, и это вполне естественно, что внешний элемент скорее может изменить в соответствии с собой внешнюю форму, чем внутреннюю»[185]. И дальше Гёте поясняет, что первичная природная стихия, Природа творит по одному единственному образцу, обретая разные внешние формы под воздействием детерминируемых и детерминирующих форм. Эта действующая извне природа и есть пространство, в которое «вписывается» возникающая форма.

Согласно динамизированному спинозизму Гёте, идея природы, или природный гештальт, становится не внешней по отношению к материи, а внутренней определенностью самой материи. Пантеистически понятая материя у Гёте находится в вечном движении, развитии. В контексте пантеистического мировоззрения Гёте идея понимается как внутренняя форма явлений, творческий принцип, «первообраз», по которому творит сама Природа, порождая самые разные внешние облики организмов – метаморфозы. Причем так понятая идея природы не искажается в эмпирическом мире, а реализуется в нем, утверждая свой абсолютный характер не вопреки многообразию соотнесенных с нею эмпирических явлений, а в полноте осуществления своих внутренних творческих возможностей именно в многообразии явлений. И поэтому творящую природу Гёте сравнивал с мифическим божеством Протеем, который, сохраняя свою неизменную сущность, представал в вечно новых образах.

Такое понимание «организма» представлялось Гёте близким пониманию его у Канта в «Критике способности суждения». Кант отвергал телеологию вольфианского типа, согласно которой предметы природы оценивались с точки зрения их пользы или вреда для человека, и сформулировал свое понимание организма: «…Органическое произведение природы – это такое, в котором все есть цель и в то же время средство. Ничего в нем не бывает напрасно, бесцельно, и ничего нельзя приписать слепому механизму природы»[186].

Гёте не раз искал параллелей и расхождений с философией Канта. Обратим внимание только на те аспекты, которые существенны для нашей темы. Прежде всего, следует отметить расхождения Гёте с Кантом в вопросе о телеологии, которую Кант принимал только как способ созерцания природы, но не способ ее объяснения. Введение в науку телеологии как способа созерцания Кант считал полезным приемом, направляющим исследовательскую мысль, но в статусе подлинного научного метода телеологии было отказано. Подлинно научным методом, по Канту, может быть только метод «механический», т. е. каузальный. Телеология помогает ему, но никогда его не заменит. В духе научно-теоретического мышления XVIII в., вытеснившего понятие цели понятием механистической природы, Кант не включает «цели» в число категорий рассудка, сохраняя его только в практической философии, и тем самым признавая победу естественно-научного мышления в его теоретической философии. Гёте же вводил понятие «цели» как сущностный момент в свою онтологию.