– Но…

– Я сказал: оставь меня одного! – говорю, повышая голос, и в плече резко стреляет дробью.

Настя вскакивает и убегает, не оборачиваясь. Сквозь ветви деревьев вижу, как в дверях она сталкивается с Сергеем. Отворачиваюсь. Как я могу снова что-то чувствовать сердцем, которое давно мертво. Любви нет, как и преданности, как и вечности, обещаний и клятв. Люди либо уходят сами, либо ты их прогоняешь. В любом случае они исчезают.

Привязываться к кому-то – значит обрекать себя на страдания, на предательство. Настя лишь очередная, не единственная и не первая, но почему-то в её присутствии я чувствую себя спокойнее. Я ненавижу себя за то, что поддавшись физической слабости, позволяю себе такие вещи.

Сижу и смотрю, как фонтан играет прозрачными струйками, перекидывая их с уровня на уровень. Вода течёт по своему пути, перескакивая через каменные преграды. Так же и я: всегда иду к своей цели, добиваюсь своего, и никакие девушки не должны влезать в мою голову и тем более в душу. Уже сомневаюсь в своём решении, но я обещал взять её сопровождающей, и слова свои никогда не забираю, обратного пути нет. Меня разрывают противоречия, которые усугубляет головокружение.

Что эта мелкая серая мышь делает со мной?

24. Глава 24

Настя

Я побежала в дом, испугавшись вдруг изменившейся реакции Тимура. В голове крутится вопрос: что я сделала не так?

Перебрать варианты не успеваю: в дверях сталкиваюсь с Сергеем. Резкий запах цитрусов, которого я раньше не чувствовала, скорее всего, из-за насморка, проникает в лёгкие, и я морщусь. Аллергия. Всегда ненавидела её. Новогодней традиции, чтобы в каждом доме были мандарины, мы с бабушкой не придерживались. Запах мне неприятен, может дойти до тошноты, а есть и вовсе их не могу: покрываюсь вся красными пятнами. Так себе зрелище.

– Что-то случилось? – обеспокоенно спрашивает Сергей, хмурится и смотрит на своего босса злыми глазами.

Это немного неожиданно, но особого внимания этому не придаю.

– Нет, всё в порядке, – отвечаю и улыбаюсь.

Не знаю почему, но не хочется ни с кем делиться теми мгновениями, что я провела с Тимуром. Наверное, потому что это редкие моменты, когда он говорит больше трёх слов.

– Ты уверена? Выглядишь зашуганной…

– Какой? – непонимающе спрашиваю я.

– Ну, испуганной, – поясняет Сергей.

– Нет, тебе показалось. Извини, мне нужно готовить обед, – обхожу охранника и собираюсь войти в дом, но Сергей придерживает меня за локоть.

– Там свежие продукты привезли, разбери их, – говорит он, я киваю, разворачиваюсь и захожу.

Поднимаюсь по винтовой лестнице на второй этаж, захожу в кухню и застываю в дверях. Продукты дали, но мне ведь никто, а точнее, хозяин этого дома, не сказал, что предпочитает на обед.

Он сегодня такой… другой, конечно, он не изменяет своей грубости, резкому тону. Но почему-то складывается впечатление, что он хочет показаться не тем человеком, кем является на самом деле. Скрытный и замкнутый, носит маску бесчувственности, а в глубине души… не обманывай себя, Настя, это всё временно. Как только почувствует себя лучше, вернётся тот тиран, что заставил тебя… стоять на коленях.

Раз никах указаний не было, а хозяин ещё слаб и болен, то куриный суп ему будет на пользу. Разобрала пакеты, нашла всё нужное для супа, остальное распределила по шкафчикам и взялась за приготовление обеда. Готовлю я хорошо, спасибо бабушке, научила всему, а когда повзрослела, то готовкой вообще почти всегда сама занималась.

Поставила курицу вариться, подготовила остальные ингредиенты и начала резать хлеб кубиками, чтоб подсушить в духовке. Не знаю, как Тимур ест суп, но я всегда ем его с сухариками.