– Кай, – вкрадчиво начал Джерольд, – а я на площади книжную лавку видел.

– Правда? – Кай поднял глаза, и Джерольд с удовольствием закивал: нащупал наконец ахиллесову пяту непробиваемого рыцаря.

– А то! Выберешь, что душе угодно. Наверняка всё на арабском, но ты у нас учёный…

Кай задумчиво глянул на друга. Учёным он не был, но арабскую речь за годы блужданий по чужой земле уже понимал. Читал Кай на арабском ещё плохо, сказывалось отсутствие книг и учителей, но он не сдавался. Отец оказался снисходителен к его слабости, если только Кай не занимался чтением в ущерб тренировкам и службе.

– Хорошо, – сказал он, – если я не понадоблюсь отцу, отправимся с тобой на площадь.

…На площади было грязно и людно, и они с Джерольдом держались вместе, поближе к помосту. Кирасы и шлема не одели, ограничившись кольчугами и мечами. Вдоль стен выстроились крестоносцы, перед виселицей уже шумела толпа.

– Кай, – шепнул Джерольд, рассматривая смуглые, чужие лица, – дождёмся конца, и ускользнём потихоньку, пока нас не хватились. Забежим в книжную лавку…

– Ведут.

К виселице уже подводили шпиона. Король Ричард и лорд Джон Ллойд наблюдали казнь с невысокого балкона над площадью, под ними высилась плаха. Кай глянул на отрешённого отца, но тот не ответил на взгляд сына, и рыцарь отвернулся.

Казнь началась. Шпион не вырывался, не упирался, только дрожал мелко-мелко и прятал ненавидящий, горящий взгляд.

– Жители Акры! Христиане!..

Кай опустил слезящиеся от ветра глаза, не глядя на взявшего слово проповедника. Сэр Джерольд покосился на друга: Кай опустил веки, и лишь безмолвно шевелящиеся губы доказывали, что тот всё слышит.

Засмотревшись, сэр Джерольд пропустил момент, когда от толпы метнулась быстрая тень, и дикий крик прорезал тишину:

– Ассасин! Убийца!..

Тяжеловооруженные крестоносцы не успели оказаться на плахе, и потому первым, кого встретил убийца, прыгнувший на помост, был сэр Кай. Низкий капюшон всколыхнулся, человек на миг замер, и рыцарь сумел рассмотреть смуглое лицо с холодными синими глазами. Ассасин оттолкнул его, прыгнул вверх, подтянулся, забираясь на дыбу, и, почти не задерживаясь, метнулся вперёд и вверх, на балкон.

Кай резко обернулся, увидев, как узкое лезвие скользнуло по щеке Ричарда. Короля тотчас закрыл собой отец, и закованный в сталь кулак сэра Джона ударил по незащищённому лицу убийцы. Не удержавшись, тот взмахнул руками, падая вниз. Кай отступил на шаг, но ассасин перекатился, тут же поднимаясь на ноги, и метнулся в толпу. Крики и вопли горожан только усилились, когда вслед за ним устремился отряд крестоносцев. Сэр Кай отпустил судорожно сжатую рукоять меча и обернулся.

Отец заслонял собой короля Ричарда, глядя на сумасшествие, развернувшееся на месте казни. Король морщился, прижимая руку к рассечённой щеке.

– Заканчивайте, – бросил он палачу и покинул балкон.

Лорд Ллойд обернулся, встречая взгляд сына, и коротко кивнул. Сэр Кай тотчас заторопился, покидая помост. Он нужен там. Отец был прекрасно осведомлён о его умении снимать боль, и, конечно, королю Ричарду это сейчас очень бы пригодилось…

***

Он умирал, казалось, уже целую вечность, когда чья-то тень закрыла его от жестокого светила, и Кай невольно расслабился, поворачивая голову к благословенной тени.

Вода коснулась его губ, и Кай жадно распахнул их, принимая божественную влагу. Собственное горло отказалось служить – он не мог глотнуть, захлёбываясь, давясь, дрожа от жажды и невозможности её утолить.

– Ссох, ссох*, – сказал чей-то голос.

(*араб. – Тише, тише).