А ведь она много о чём мне расскажет и приоткроет завесу тайн…

Как бы только до неё добраться.

Вряд ли в этом доме считает в порядке вещей, чтобы слуги читали газеты.

Вероятно, крестьянка подобного уровня, какой выглядела я, вообще читать не должна уметь.

Или должна?

Бог мой, ну как всё сложно.

У меня каждую секунду такое ощущение, что я бегаю по лезвию ножа и вот-вот оступлюсь и сорвусь в пропасть, откуда мне уже никогда не выбраться.

— Эта старинная усадьба принадлежит графу Павловскому и его семье.

Это имя мне ничего не дало, конечно. Пока.

Но титул семьи хотя бы ясен — граф.

Тогда это очень богатый и зажиточный дом.

Если Люба называет титулы с таким серьёзным лицом, значит, я на самом деле угодила в мир, похожий как две капли воды на Российскую империю, в которой действуют дворянские титулы и крепостное право…
Только зачем и как я тут оказалась?

Ответов на эти вопросы у меня не было…

— И большая семья у графа? — спросила я. — Что-то совсем совсем с памятью беда приключилась…

— И то верно, — с беспокойством оглядела меня Люба. — Может, сказать, что ты приболела? Пойдешь, полежишь. Может, травки какие тебе дадим.

Или все решат, что у меня кукушка совсем хворая…

Нет уж.

— Не беспокойся, — улыбнулась я ей. — Со мной всё в порядке. Работать я могу. Я помогу тебе. Просто… Амнезия — дело тонкое. Что-то помню, что-то нет…

— Амне… Что? — нахмурилась кухарка.
Я снова закусила нижнюю губу. Наверное, это слишком умное слово для крестьянки, Люба очевидно не знает его значения. Ну вот и начались первые проколы. Надо быть осторожнее и поменьше болтать!
— Это когда память теряется, — пояснила я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно. Не хотела показать, что волнуюсь и что-то скрываю. — Как у меня… Иногда такое происходит, если удариться головой.

— А-а… Понятно. Уверена, что не упадешь тут у меня посреди кухни?

— Уверена.

— Ну, тогда чисти. Скоро кидать в кастрюлю картошку надо.

— Это же на сколько человек обед? — уточнила я.

— На семь. И еще слуг столько же.

Четырнадцать человек в доме.

Немало.

Крепостных-то, конечно, у графа Павлова гораздо больше, но обычно они живут за пределами дома в посёлке. А здесь лишь те, кто прислуживает непосредственно господам.
Значит, меня взяли в барский дом, пожалели замерзающую у ворот зимой девушку…

Интересно, почему меня определили сюда, а не, допустим, в посёлок?

Неожиданно дверь громко распахнулась и в кухню вошёл высокий мужчина явно выше рангом, чем все остальные. На нём была куда более дорогая и чистая одежда. Вряд ли он какой-то конюх… Скорее, администратор. Или управляющий, как бы сказали в те времена.

Он так стремительно шёл по кухне, что я даже вздрогнула.

— Ну что с обедом? Успеваете? — спросил он и остановился в нескольких шагах от нас. Его взгляд остановился на мне.

— Поспеваем, Степан Петрович, поспеваем! Всё будет в положенный срок! — ответила Люба, но Степан даже не смотрел на неё.

Они смотрел пристально на меня.

— Кто такая? — задал он мне вопрос.

9. 8.

— Отвечать, когда спрашивают. — Мужчина сузил глаза, потому что я от растерянности и слова произнести не могла.

— Говори же, бедовая… — громко шепнула мне Люба.

— Ольга, — ответила я, еле отлепив язык от нёба. От нервов он не слушался, к и всё тело. Пальцы пришлось сплести крепко между собой — руки уж очень дрожали. — Ольга Добронравова.

Впрочем, Люба тоже опустила голову и смотрела в пол — не одна я в этой комнате испытала страх при виде этого звериного взгляда управляющего. Он был похож на хищную птицу, которая того и гляди жизни лишит в один миг…