Ой, лихо мне! Как жить теперь?

Кузнец – за двор, а я к Велеславе побежала. Кинулась, а сама плачу так, что аж сердце заходится. Про сон поведала, про мысли тяжкие и про беседу с Владаром в доме, пока отец на крыльце караулил.

– Эх, вещий сон, – Велеслава кивнула, вздыхая. – Ничего не поделаешь. Ворожила я на тебя, милая, тайно. Кузнец силой обладает, сокрытой от глаз людских. Говорю не мощи богатырской, а о той, что Древние Боги даруют. Ты и сама ее могла почуять, по глазам усмотреть. Такому покориться проще, чем противиться. Не совладаешь, Марешка, с ним. Разве что хитростью и особым поведением. Не печалься, – сказала она, ставя передо мной кувшин молока и кружку. – Не знаешь ты еще, что в тебе самой сокрыто. Есть и у тебя сила особая, редкая, какой ни у одной бабы или девки нету. На нее Владар и повелся, почуял душу родную, видать, да сам того еще не уразумел.

Я так удивилась, что даже рыдать перестала.

– Да как же у нас души родные, коли мы о разном помышляем? Ему бы в кузнице сидеть, да помалкивать, молотом размахивать, а я мир люблю, песни, танцы всякие. Не обозналась ли ты при гадании?

– Какой там! Мое гадание самое верное, – отмахнулась знахарка, посмеиваясь. – Дар его заключается в умении на людей воздействовать. Присмотрись, как к нему люди тянутся, за советом идут, за помощью. А уж как девки льнут к нему! Вот ни одна не шарахается, как ты. И не в одной стати его дело, и не в ремесле. Крепкий дух в нем живет, тот и управляет им и всеми, кто рядом.

На душе стало уныло и горько.

– Вот тебе и раз! Что же это? Покорно идти замуж за Владара и слушаться во всем? – мысль эта привела в такое отчаяние, что я неосмотрительно вскричала: – Да я лучше с обрыва спрыгну!

Выкрикнула это, но тут же прикусила язык, увидев, как изменилось лицо знахарки.

– Думать забудь! Совсем с ума сошла! – осерчала она. – Если своевольно лишишь себя жизни, так не пустят к Свету, а дорогой твоей одна лихая Тьма обернется, где обитают твои самые страшные кошмары. В этой бесконечной Тьме станешь маяться так сильно, что земная жизнь покажется сладкой и чудесной. Но только поздно будет. Во Тьме не сможешь ничего изменить! Никогда не играй со смертью! Я знаю, о чем говорю!

Так она на меня напустилась, что я утихла и призадумалась. Верховные Боги распоряжались нашими судьбами. Так толковалось всегда. Следовало жить по законам, установленным Старейшинами и Жрецами, которых Боги наделили властью. Одни подчинялись другим… Но что, если люди выдумали себе этих самых Богов? Что, если мы слушали чужие мысли и сами были слепы? Задала этот вопрос знахарке, на что она уже и не рассердилась, а испугалась, замахав на меня руками.

– Ой, лучше молчи, Марешка! Никому такого не вздумай говорить! На себя только гнев накличешь. Человек же слабый, ему покровительство требуется. Мы бы жить не смогли без даров высших сил. Боги подарили нам все умения и способности! Ты в том даже не сомневайся!

– И силу мою, что никто не знает о ней, тоже они даровали? – спросила я недоверчиво.

– А то как же иначе, – Велеслава заохала, будто с малым дитем заговорила. – Выбрали тебя и вдохнули силу. Заслужила, значит. За такое благодарить надо! Не смей от дара отказываться, иначе несчастье приключится. Его любить и уважать следует!

– Как же узнать, что за сила? – стала я любопытствовать. – У тебя вот тоже она есть, верно? Как о ней прознала?

– Она поздно открылась. Да и исцелять людей – нешуточное занятие. Как снимешь чью-то хворь, так и дурно становится. На себя ведь забираешь! Иногда по несколько дней лежишь, пока здоровье не восстановится.