– Вот, оказывается, где кроется причина моей ненависти к командным играм, – пробурчала Анна Снапхане.

– Но важно, – продолжала Анника, наклонившись к подруге, – стать частью такого целого, какое ты сама находишь чрезвычайно важным, чтобы без мучений стать функцией чего-то неизмеримо большего, нежели твое «я». Почему людей так привлекают секты и другие тесные и замкнутые группы, почему они находят их невероятно привлекательными для себя?

– Секты я всегда ненавидела еще больше, – сказала Анна и отпила из стакана.

Слова иссякли. Тихое жужжание телевизора вызывало противный зуд у корней волос. Анника снова откинулась на спинку дивана. От тишины ей снова стало холодно.

– Какова была реакция на пресс-конференцию? – спросила Анника только для того, чтобы не было так холодно, и отодвинула от себя тарелку с печеньем.

Анна поставила стакан на стол и прижала указательные пальцы к вискам.

– Руководство в Нью-Йорке обосрало все и всех, назвав это справедливой критикой. Поэтому я должна следовать их указаниям. Коллеги ведут себя как цепные псы, но они не заставят нас замолчать.

На экране за спиной ведущего возникла панорама Свартэстадена. Анника прибавила громкости.

Полиция уверена, что смерть журналиста Бенни Экланда наступила в результате умышленного убийства, совершенного с помощью угнанного автомобиля марки «Вольво-V70».

– Это уже не новость, – сказала Анника и снова приглушила звук.

– Он был убит из «вольво»? – спросила Анна, прекратив массировать виски.

– Ты разве не читала мою статью?

Анна виновато улыбнулась:

– У меня так много всего случилось.