Парень обошёл капот машины, и его осветило огнями фар. Выглядел он мрачно, серьёзно и совсем не радостно. Он стянул со своих плеч ветровку и протянул мне, но я отшатнулась. Больше на него я не поведусь. А на подобные жесты… тем более.

— Что он сделал с тобой? — тихий хрип сорвался с губ Лебедева, но я в ответ лишь отрицательно покачала головой. — Алин, я хочу знать. Ты мне не чужая.

С трудом скрывала своего удивления от него, да и злость тоже. Как он вообще посмел после всего подойти? В особенности — заговорить? Совсем борзометр зашкалил?! Или после того, как связался с Мартыновым, напрочь пропали какие-то рамки и благоразумие в голове?

— Нет, Слава, тебе не нужно знать! Мне твои подачки больше не нужны! Слышишь?! Оставь меня в покое! Мы всё решили год назад! Мы больше никто друг другу! Ты Лебедев, а я Котова, конец истории, — не выдержав эмоционального потока, сорвалась на истеричный крик. Слава сделал ко мне шаг, я отступила. Не хотелось возвращаться назад и наступать на те же грабли, на которых уже не раз попрыгала. — Нет, Лебедев, пожалуйста, не подходи! Ты его друг. Пожалуйста, оставь меня в покое! — столько отчаяния в голосе у меня ещё не было.

Чёрт… Я ещё никогда в жизни не была так унижена. И никогда в жизни не думала о том, чтобы завершить это представление чем-то ужасным. Никогда.

— Алин, давай я хотя бы тебя домой отвезу? — предложил парень. — Далековато будет идти пешком.

Слава всё равно подошёл ко мне, а мне отступать уже было некуда. Дальше только забор очередного дорогого дома. Не думала, что моим спасителем будет Лебедев.

— Слав, пожалуйста, — мои внутренности порывались выйти из меня, словно демон выходит из тела маленькой девочки через рвотные позывы.

— По старой дружбе, Алин. Я только довезу тебя до общаги. Договорились? Я не пил, честное слово! — поднял он руки и прижал их груди, словно пытался доказать геройство своего поступка.

— А как же...

— Яр? — закончил фразу Слава и глухо фыркнул. — О нём не беспокойся. Моё отсутствие даже не заметят, — он медленно подошёл ко мне, накинул на плечи ветровку и лёгким движением руки погладил меня по волосам. — Алин, твоя неприкосновенность меня беспокоит. Мартынов запретил Артёму даже дышать в твою сторону, а это многого стоит. Он его самый близкий друг. Алин, для Ярика Артём как Регина или Ева. Понимаешь? — после слов Славы недоумённо посмотрела на него. — Нет, конечно же, не понимаешь. Алин, — обхватив мою окоченевшую ладонь, продолжил он, — мне очень жаль, но против Мартынова никто не выступит. Даже Регина.

— Это ты меня так обрадовал? — скинув его руку со своего запястья, фыркнула и вопросительно посмотрела на него. — Я поняла. Я запомнила. В поддержке не нуждаюсь, — вздрогнув от холода, судорожно выдохнула.

— Ты ведь не скажешь, что было в комнате? — в ответ отрицательно покачала головой. — Почему он вернулся один, а ты осталась там? — пробормотал Слава и медленно приблизился ко мне.

— Если я соглашусь на то, чтобы ты отвёз меня домой, отстанешь? — выпалила, укутавшись в его ветровку. У меня замёрзли ноги.

— Ты снова отталкиваешь меня, Алин, — констатировал факт он, положив ладони на свою талию.

— Не начинай старую песню, Лебедев! Мы были не в том положении. Да и ты всё решил!

— Ладно, — вскинул он руки, прижав их к груди, — хорошо. Садись в машину, отвезу тебя домой.

Без слов и каких-либо эмоций уселась на переднее сидение очередной «иномарки», стоимость которой превышала цену квартиры в нашем со Славой маленьком городе, где мы родились. Мой бывший друг молчал всю дорогу до общежития, и я была рада, что нам не пришлось говорить. Как оказалось, было уже утро, и пока мы ехали, общагу уже открыли. Я почти всю ночь проспала в комнате Яра, и это напугало до холода внутри. И каждый вопрос сопровождался «а что, если бы...».