ней. Поди и сейчас встречаешься с кем-то подобным? Однажды эта компания сломает тебя, и ты снова приползёшь... — затихла, словно поймав себя на мысли, что попала в точку, потому что Слава сложил руки на груди, опустив голову. — Ты уже приполз. Так ведь? Ты увидел меня в беде, и в тебе включился герой? — но ответа не получила. Да и не хотела его слышать. — Тебе было плевать на меня целый год, который мы провели порознь. На мои чувства, Слава. Мне голову сносило в твоём обществе. Я пыталась оградить тебя от одиночества, но ты сам не захотел и оставил меня с огромной дырой в сердце. Ты снова выбрал, но только актёры сменились, а декорации остались те же. Ты любишь быть окружён гнилью и смрадом. Я всегда буду недостаточно хороша для тебя. И неважно, в какой статусе. Подруга, сестра или... — не смогла сказать «девушкой» вслух, поэтому решила завершить этот монолог. — Ты лживый, двуличный лицемер с завышенным чувством собственной важности. Ты идеальный кандидат для общества Мартынова, — снова хлюпающий нос и мокрые щёки принижали меня перед Славой. Я снова раскисла из-за него. — А я… — последние слова утонули во мне, но отчаянно пытались всплыть и уже наконец выйти на свет. Стиснув кулаки, глубоко вдохнула, выдохнула и посмотрела прямо в глаза своего бывшего, любимого и лучшего друга. — Я слишком любила тебя, а теперь всей душой ненавижу, — позорно и нагло соврала только лишь для того, чтобы сделать ему больно. Врать о том, что я его ненавидела, оказалось отвратительно. Как он когда-то мне. — Я слишком много сил отдала тебе, Слав, а ты не оценил. Теперь моя очередь воротить нос. У меня новая жизнь. Без тебя, — Лебедев отшатнулся назад, накрыл ладонями свой затылок и тихо взвыл. Сдавленный вой чем-то был похож на мой, когда он бросил меня в последний раз и свалил к новой девушке. — Я не хотела поступать в этот ВУЗ только из-за тебя, но хватит жертвовать своей жизнью ради того, кому глубоко плевать на всех, кроме самого себя! — пробормотала себе под нос, и мы встретились взглядом со Славой.

Он метался глазами по моему лицу, а на губах периодически появлялся улыбка. Выглядел он сейчас как тот же Мартынов. Скалился и явно издевался. Но когда Славин взгляд сощурился, а руки повисли вдоль туловища, он наконец-то начал говорить:

— Ты храбрости набралась? Что он сделал с тобой, что ты неожиданно стала такой разговорчивой? Ты же всегда была тихоней. А тут столько откровений! Знай своё место, Алина. Ты же не дура, должна понимать, как устроена цепочка питания, — иронично усмехнулся Слава. — Если взять всю ситуацию в целом, то Мартынов — это верхушка, хищник, далее идёт вторая ступенька, на которой я, Артём, Мишка и другие нам подобные. Третья ступень — это девочки и мальчики, которые хищники лишь на половину. Их родители тоже избаловали и отправили учиться, потому что надо. Четвёртая ступень — все остальные, в которую входишь ты: кролики, мышки, котики — пища для вышестоящих хищников, — процедил Лебедев с каменным лицом. — Я лишь хотел предупредить, что ты станешь обедом для Ярика, если вздумаешь ещё раз выкинуть подобное, — он развернулся на пятках и медленно пошёл к моей двери. — У нас бы никогда и ничего не вышло. Мы разные, Котова, ты права. И не забывай, что Мартынов далеко не милый мальчик, и своими сопливыми речами его не взять, — прыснул со смеху парень.

Я стояла посреди комнаты с открытым ртом и не могла поверить, что наконец-то увидела его настоящее лицо лицемера и мудака. Истинный хладнокровный Всадник.