Жеребец настороженно слушал речь человека.

- И чего ты хочешь? - подозрительно спросил маг, ведь платить ему было нечем. Превратившись в мустанга, он лишился магии, а в карманах не было злата, впрочем, как и самих карманов.

Дарс усмехнулся, желая проучить мага, чтобы сбить с него, наконец, спесь.

- Ты должен служить мне.

Фенеас заржал, как настоящий мустанг, коим пока и являлся.

- Мне нужен скакун, ты обращен в мустанга. Хочешь, чтобы я оплачивал твой овес, то придется отработать еду, - с вызов бросил Дарс. «Судя по лицу, вернее морде этого жеребца его удар хватит. Вот и отлично! Может, он, наконец, поймет, что его общество может и не радовать».

Фенеас был готов разразиться градом проклятий, но вовремя вспомнил, что теперь он всего лишь говорящий жеребец, и неизвестно, когда он вновь сможет ходить на двух копытах, вернее ногах. «Если я не верну себе нормальное тело, то скоро буду мыслить как мустанг». Фенеас с юных лет был высокомерен и действительно считал, что коли он родился магом, то представители других рас недостойны его. Последние годы заставили мага наконец-то задуматься о будущем. Но все же изменить себя в одночасье было сложно, хотя он и признавал за человеком права требовать уплаты долга.

- Решай, мустанг, выдержит ли твоя гордость человеческого седока? - с насмешкой спросил Дарс.

Он никогда особо не ценил свой дар читать чужие мысли, порой это было неприятно и даже отвратительно – заглядывать в чужие потаенные мысли. А вот сейчас Дарсу действительно стало любопытно, о чем думал заколдованный маг, но, к сожалению, его мысли были закрыты для чтеца. Дракон не умел читать разум животных, видимо, магия обращения неким образом изменила и мыслительные процессы мага, а жаль, подумал Дарс.

- И о каком сроке службы идет речь, человек. Уточни! - потребовал мустанг.

«Он что, решил и впрямь принять мое предложение», - не поверил дракон.

- Один год, - поспешно ответил Дарс, не сомневаясь, что уже через неделю задушит лже-мустанга. - Конечно, договор теряет силу, если до истечения этого срока ты снимешь заклятие и станешь магом, - не хотя добавил Дарс, желая, чтобы этот день настал как можно раньше.

- Я согласен.

Дарс хоть и не ценил свой дар, но с раннего детства, как только тот проявился, он привык все знать. А вот теперь он был вынужден гадать, о чем думает маг, и почему он согласился на сделку? Да и навязчивая мысль, что стоило назвать месяц службы, не давала покоя. Целый год! Дарс подумал, что у него появится нервный тик, ведь мага он знал только сутки, а воображение уже услужливо рисовало картины, как Фенеас ломает ноги в каком-нибудь болоте, где его можно будет случайно забыть.

Настал черед смеяться эльфу. Он, конечно, пытался не глазеть на странных попутчиков, с которыми его свела судьба. Удавалось это с трудом: магу и человеку была прямая дорога на сцену балагана, местные скоморохи уступили бы им пальму первенства. В конце концов Айлин плюнул на правила приличия, сел на поваленное бревно, которое Дарс притащил ночью, и стал смотреть представление.

Спор начался из-за седла. Фенеас заявил, что кочевники никогда не пользуются этим пыточным изделием. Дарс с усмешкой посоветовал магу найти себя кочевника: «Жить с ним долго и счастливо и умереть в один день». После этих слов ему правда пришлось укрыться в лесу, в чаще, где мустанг не мог его достать. Дальнейшие переговоры проходили именно там. Айлин с грустью следил за солнцем, которое стояло в зените. Эльфа терзали сомнения – тронутся ли они сегодня в путь? Пришлось вмешаться. Айлин положил потник на спину мустанга, установил седло, расправил подпруги. Эльф проделывал эту работу сотни, если не тысячи раз, но впервые выполнял ее столь тщательно. И все это под обсуждение сколько часов в день Фенеас обязан был отрабатывать свой долг. И сколько раз в день Дарс должен был его кормить, и чем.