соизмеримо ущербу. Что именно у тебя произошло? Никогда не поздно наказать виновных.

Но его «соизмеримо» отрезвляет меня.

- Не важно, ваше величество, - произношу как можно нейтральнее. – Все в итоге разрешилось относительно благополучно.

- Так относительно или благополучно? – он склоняет свою голову на бок, смотря на меня, как на нашкодившего ребенка.

Я так на Роберта смотрю, когда уже знаю, что он сделал, но тот упорно не признается.

О свет и тьма! Генрих догадывается?!

- Благополучно, - отвечаю твердо. Моя вина пока не доказана, и чистосердечное я не преподнесу, - весьма благополучно. А теперь прошу меня простить, ваше величество, но дела не ждут. Раз теперь еще и к Киприоту ехать, гостиница останется без меня.

Качаю головой и торопливо разворачиваюсь.

- Адель! – окликает Генрих, когда я почти скрываюсь в доме.

Вдох-выдох. Поворачиваюсь с максимально благожелательным выражением лица.

- Да, ваше величество, - киваю с милой улыбкой.

- Ты ко мне на вы не только, когда злишься, но и когда что-то скрываешь, - Генрих усмехается. – Я запомню. Можешь идти.

Меня накрывает горячая волна стыда и страха. Предел моего общения с интриганами – это мои родственники. Перед крупной рыбой я ничто.

- Спасибо, ваше, ой, Генрих, - выдавливаю из себя и ухожу-таки.

Быстро шагаю в уборную, где умываюсь холодной водой. Потом опираюсь на раковину и смотрю на себя в зеркало. Бледная, лишь глаза горят на худом лице. Я сбросила два килограмма за несколько дней. Если так и дальше пойдет, от меня ничего не останется, нервы все съедят.

- Госпожа? С вами все нормально? - дверь уборной открывается, в проеме стоит удивленная Розалинда. – Простите, если помешала, но вы обычно нашу ванную не посещаете.

- Верно, Рози, верно, - киваю, думая о своем. - А собери-ка мне работников в холле. И тех, кто отдыхает, оповести об открытии гостиницы с завтрашнего дня. Кто не явится без уважительной причины – увольняй. Только предупреди об этом. Выходные пособия были щедрыми, я не вижу несправедливости. Нам сейчас важен каждый сотрудник. Будете поддерживать друг друга в мое отсутствие.

- Поняла, в течение получаса будет сделано, - кивает помощница. – Вы поедете во дворец?

- Я поеду во дворцы, Рози. Сначала к Киприоту, а потом к Генриху. Так что ты тут за главную останешься. Сегодня будем проверять, как ты освоила бухгалтерию. Ежедневные отчеты будешь присылать королевской почтой, я договорюсь. При любых проблемах, даже самых незначительных – немедленно сообщать! – заканчиваю строго.

- Н-но как же, я не могу, я не вы, я не справлюсь, - лепечет испуганно Розалинда.

- Соберись, Рози, - хлопаю ее по плечу, - сможешь. Возможно, помощника тебе найду, посмотрим.

Обрываю разговор и снова выхожу в сад. Генрих все еще здесь, пьет чай и слушает рассказ Роберта о новом игрушечном поезде.

- О, милая, ты уже освободилась? Быстро, - ерничает король.

- Нет, - присаживаюсь, - я к тебе по делу. Один из твоей свиты, тот, что с бородкой, он производит впечатление человека, обремененного интеллектом. Он ведь не стражник, верно?

- Верно. Понравился?

- Да, вернее, нет, - не реагирую на усмешку, - хочу его оставить здесь. Розалинде нужна помощь и пригляд. И канал связи твой тоже нужен. Я должна получать ежедневные отчеты по делам гостиницы и моментально узнавать о происках Киприота, если они будут.

Мою тайну человек Генриха все равно не узнает, а пользу принесет.

- Не доверяешь своей помощнице? – Генрих насмешливо приподнимает брови.

- Доверяй, но проверяй. Так ты поможешь?

- Помогу, - он кивает, улыбаясь. – Парень с бородкой сегодня же поступит в твое распоряжение.