— Не «тыкай» нашему боссу, пока тот не позволит, и вообще для тебя она леди Грейс Проклятый Кинжал, — деловито произнёс мужской голос над самым ухом. — Отойдите от него, шеф, нужно проверить незнакомца на наличие оружия.

— Плешь, перестань! — возмутилась королева воров. — Это мой гость, неужели ты его не помнишь?

К этому моменту я почувствовал, что только-только могу вновь разогнуться и хватануть ртом хоть немного воздуха. Громила сосредоточенно чесал затылок, всматриваясь в моё лицо.

—Твои манеры оставляют желать лучшего, — хрипло просипел здоровяку. — Неужели мамочка тебя не учила, что надо подавать ладонь для рукопожатия раскрытой, а не зажимать в кулак, когда здороваешься?

Не знаю, кто меня тянул за язык, но Берни как-то заметил, что моё настроение и поведение становятся тем хуже, чем больше меня бьют. А чем больше меня бьют, тем слова выходят всё более ядовитыми. Замкнутый круг какой-то.

От очередного тяжёлого удара, пришедшегося на этот раз чуть ниже рёбер, увернуться не было никакой возможности. Позади — фальшборт, сбоку — Грейс. Перед глазами заплясали разноцветные искры, острая боль кипящей лавой разлилась по венам. Дьявол, у него на руках перчатки из мрамора, что ли?!

— Плешь, я же запретила!

— Но он вновь оскорбил вас, шеф! — искренне изумился мордоворот.

Брюнетка в одежде юнги закатила глаза.

— Послушай, это Кай Ксавье! Он вообще мало думает головой, прежде чем что-то сказать. В прошлый раз вы с ребятами его чуть в Верхний Мир не отправили! А лечить, между прочим, пришлось мне!

Глаза Грейс метали молнии, руки были упёрты в бока, а тон голоса не предвещал собеседнику ничего хорошего. Однако по тонким лучикам морщинок, расходящимся от глаз к вискам, и улыбке, что проскочила на долю мгновения при слове «лечить», было очевидно, что королева воров ещё не раз согласилась бы повторить такое «лечение». Еле сдержался, чтобы громко не фыркнуть. Всё-таки не стоит злить «крёстную маму» преступного мира и подрывать её авторитет среди подчинённых.

— Но как же… — Плешь заметно растерялся, его плечи поникли, а взгляд упёрся в плотно подогнанные дубовые доски палубы. — Шеф, ведь он нарушает закон, проявляя к вам недостаточно уважения…

— Сейчас закон нарушаешь ты! — Грейс притопнула каблуком сапога, отчего здоровяк вздрогнул и тут же вытянулся по струнке. — Мне не нужны трупы в морском порту! Сколько раз я повторяла это всем, кто принёс мне присягу?! Никаких. Трупов. Рядом. С. Логовом! И тем более с моей «Ласточкой»!

По мере того, как Проклятый Кинжал говорила, её голос становился всё ниже и жёстче, а лицо Плеши — всё печальней и бледнее.

— Кай Ксавье — мой гость, и ему дозволено обращаться ко мне так, как он захочет. А что касается тебя, Плешь, то ты меня расстраиваешь. Убирайся с корабля, и чтобы до утра тебя не было видно!

— Та-а-ак точно, шеф, — на одном дыхании выпалил разбойник и, споткнувшись, опрометью бросился к верёвочной лестнице.

Ещё неполную минуту, незаметно облокотившись на фальшборт, я наблюдал, как крупная фигура лысеющего мужчины спешно удаляется от «Ласточки». Грузчики, рыбаки и подметальщики, казалось, даже не заметили побега Плеши, а вот на меня, хотя и издали, всё ещё продолжали кидать косые взгляды. Очнулся внезапно от ударившего в ноздри пряного аромата Грейс и почувствовал, как женские губы едва уловимо коснулись мочки моего уха.

— Неужели всё происходит наяву и я вижу перед собой самого Кая Ксавье? — с волнующе низкими интонациями промурлыкала брюнетка, прижимаясь грудью к моей спине. — В газетах писали, что ты отправился в кругосветное путешествие, а по Лорнаку ходили дикие слухи, будто на самом деле тебя до смерти запытали в одном из каменных мешков самой Шаитерры. А ведь в новостных листках публикуют дезинформацию, вброшенную жандармами. Мои соглядатаи докладывали, что несколько раз видели пьяного нищего, подозрительно похожего на знаменитого сыщика. Признаюсь, найти тебя было достаточно сложно, однако, — девушка чуть отстранилась, и у меня появилась возможность повернуться к ней лицом, — если не считать иссушённого резерва, ты практически не изменился. Тот же острый язык, та же самоуверенность, тот же аромат дорогого виски и можжевельника, и те же вьющиеся чёрные волосы.