Служанки общались вполголоса, косясь на неё, и толкая друг друга. Протея не слушала! Этот день обессилил её окончательно. Хотелось остаться одной и уснуть. И чтобы ночь длилась как можно дольше. Ведь утром ей вновь предстоит сидеть в одной клетке с «волками».

Подойдя, она отодвинула шкуру и села. Тут же одна из служанок вскочила и, подбежав, принялась разувать её. Протея приветливо ей улыбнулась. Отметив отсутствие черт, которые можно запомнить. Быть может хорнийки настолько похожи в силу запрета на кровосмешение? Выходит, что все они кровные сёстры?

Полотно отодвинулось и в прорези появилось бородатое лицо одного из стражей. Возможно, того самого, чьи ягодицы Тея увидела пару минут назад? Он что-то сказал, и вторая служанка обратилась к Протее. Жестом она указала на рот и сделала пару движений зубами. Принцесса без слов поняла, что её приглашают к столу. Она потёрла виски и поморщилась, давая понять, что больна. Приступ мигрени и правда усилился, и выдержать новую порцию унижения она бы уже не смогла. Обе служанки смотрели сочувственно, а хорниец ушёл, чем несказанно порадовал Тею.

Спустя пару минут она уже отдыхала на ложе. Тесном, пропитанном вонью. Но, всё-таки, невероятно удобном, в сравнении с жёсткой скамьёй. Одна из служанок ушла, а вскоре вернулась, держа в руках загадочный свёрток. Ещё до того, как она развернула его, принцесса уже поняла, что внутри.

- Яки нонэ Таур мэ (Его высочество, принц Таур прислал), - поведала девушка. Тея кивнула. Из всех этих слов она поняла лишь одно. Таур.

Ей тут же вспомнился взгляд исподлобья и кровь у него на лице. Первым желанием было отправить назад его «дар». Разве мог кусок мяса оправдать то, как он поступил с ней? Боль с новой силой накрыла её. Но Тея сдержалась. К тому же, голодный, её организм старательно прятал все прочие мысли, выдвигая на первый план лишь одну. Мясо пахло божественно! И на вкус оказалось таким же. После сытного ужина Протею стало клонить в сон, и она не заметила, как поддалась. Уже сквозь мутную пелену, слыша возню двух служанок, она различила невнятное:

- Каларе, ина со коларе (Красивая, она такая красивая).

Уснув слишком быстро, Протея не слышала, как двери шатра распахнулись, и на пороге возник ни кто иной, как сам принц Таур. Он был чист и одет. На плечах красовались отборные шкуры, а в руке он держал веточку алой сизмали[2]. Служанки ушли, склонив перед ним свои головы. Очаг полыхал неустанно танцующим пламенем. И в свете огня лицо спящей девушки было прекраснее всех, что он видел когда-либо в жизни. Таур приблизился, молча, и долго стоял, не сводя с неё глаз. А затем положил в изголовье принесённую ветвь и ушёл. Протея чуть застонала во сне и вдохнула её опьяняющий запах.

[1] Ямбу - колючее дерево, - в переводе с хорнийского.

[2] Сизмаль - дерево жизни. Согласно хорнийской легенде, нашедший его, обретает любовь.

8. Глава 7

Дорога тянулась ожившей картиной. Протея сбилась со счёту, сколько дней и ночей они провели в окружении этих безжизненных странных ландшафтов. Пейзаж за окном становился всё более однообразным. Серый камень студёными глыбами возникал по бокам, как будто давая понять, что именно здесь протекает незримая грань между прошлой и нынешней жизнью. Перед ней возникало то самое плато, ради которого два чуждых друг другу народа затеяли эту войну.

«Разве этот пустынный рельеф стоил тысячи жизней?», - то и дело думала Тея. Она утратила силы бороться, устала, точно внешний мир вторгся в неё, остудив своим холодом девичий пыл.