Надо сказать, что кухню я бы нашла и без цветовых ориентиров – по запаху, который отчётливо выделял её среди других хозяйственных построек. Или правильнее будет сказать, по вони. Прогорклое масло, дым, что-то кислое, даже прокисшее. Я передёрнула плечами от отвращения, но выбора-то не было.

От здания у кухни была только крыша, державшаяся на одной стене и двух столбах. Посреди выстеленной свежим деревом площадки располагался очаг. Рядом с ним – заставленный грязной посудой стол и холодильный шкаф. Чан на двадцать литров – алхимики в таких свои самые продаваемые эликсиры варили – был, судя по всему, вместилищем чая, но вонь шла не от него, а от котелка, дно которого яростно лизали языки буйного пламени.

Повара видно не было, поэтому, пользуясь его отсутствием, я притушила магией пламя под котелком, а затем и вовсе сняла его Левитацией с огня.

– Ты что тут делаешь? – заорал здоровенный мужик, словно из-под земли выскочивший как раз в тот миг, когда я пыталась сообразить, куда пристроить свою ношу. – Оставь!

У мужика была неопрятная борода, волосы, собранные на затылке в куцый хвостик, огромные кулачищи, выглядывающие из рукавов модного камзола.

От неожиданности и с перепугу я, конечно же утратила контроль, и котелок сначала ударился дном о землю, потом перевернулся на бок. Круглая крышка с глухим звоном прокатилась по древесному настилу, перепрыгнула на каменную брусчатку и в гробовой тишине нашла упокоение среди нераспустившихся тюльпанов, которыми были засажены все клумбы замка.

– Ты что наделала? – прохрипел мужик, глядя не на меня, а на растёкшуюся вонючей лужей кашу. – У меня сейчас выездная группа вернётся. Чем я их кормить буду?

– Уж точно не сгоревшей кашей на прокисшем молоке, – ответила я. – От такого деликатеса даже свиньи на скотном дворе отказались бы. Могу ли я предположить, что вы не так давно стали поваром? Когда? Вчера?

Мужик почесал нос рукавом с дорогой вышивкой, а потом подтвердил мои предположения:

– Три часа уж как. Наш повар-то в Фархес упылил. У него жена разродилась.

– Он у вас один что ли был?

– Помощник ещё есть… – пробормотал с тоскою.

Я понимающе кивнула.

– Вы?

– Предки упаси! – с изрядной долей испуга в голосе вскрикнул мужик. – Да ни в жизнь! Привратник я. Рональд Мальбори. – Вздохнул. – Соломинку короткую вытянул просто.

Из рассказа невезучего повара я узнала, что капитан Дрозер молодого папашу осчастливил ещё в до момента нашего взлёта из Фархеса, и тот на радостях накушался горькой так, что завтрак готовил в помутнении, а после и вовсе уехал из замка, выпросив у конюха слепую на один глаз кобылу.

– Быстро не доедет. Это понятно, – предсказывал Рональд. – Но хоть протрезвеет…

– И надолго вас в повара определили?

Мой собеседник вздохнул.

– Если повезёт, то только до завтрака. Потом опять соломинку тянуть станем.

– А если не повезёт?

Рон взмахнул своими ручищами, едва не опрокинув при этом чан с чаем, и возмущённо проворчал:

– Ну знаете… Даже молния два раза в одно и то же место не бьёт!

Я фыркнула, вспомнив, как на третьем курсе четыре раза пересдавала экзамен по общей магии, потому что снова и снова вытаскивала билет, в котором нужно было сначала просчитать магический вектор при левитации двух предметов одновременно, а затем применить его на практике. И если с расчётами у меня всё было прекрасно, то практика не шла ни в какую. Один предмет любой тяжести – легко. Но два…

Я передёрнула плечами, отгоняя неприятные воспоминания, и решила не рассказывать об этой печальной закономерности Рону. Пусть бедолага верит в свою молнию. Пока.