- Что у тебя именины? Вполне. Я, знаешь ли, тоже к этому событию причастен. – брови отца саркастически изогнулись.

- Нас вахмистр Вовчанский видел – неужто не сказал? – Митя старательно держал лицо.

- Почему же, сказал… ты ведь ему четкие указания выдал – сказать, если будут спрашивать. К счастью, я догадался спросить.

«Отец не только в комнату пришел, но и по городу успел порыскать.» - сделал печальный вывод Митя. Ощущение счастья отступило, сменившись настороженностью.

- Только на третьего вашего спутника молодой господин Альшванг не похож. – отец оценивающего поглядел на него. – Ни ростом, ни… костюмом.

- Никак нет, ваше высокоблагородие. – поклон Йоэля сделал бы честь любому из великих князей – идеально выверенный, невероятно грациозный и исполненный такого количества оттенков и смыслов, что даже самые большие знатоки светского этикета потеряли бы головы от восхищения. – Я присоединился несколько позже.

- Снова утренняя примерка? – хмыкнул отец – и видно было, что он ни единому слову не верит.

- Боролся с душевным волнением как мог. Ты же знаешь, для меня хороший сюртук – лучшее лекарство. – ровно ответил Митя. И вот ни словом же не соврал, что ж такое недоверие, даже обидно слегка.

- Неужто насчет сорочек альвийского шелка тоже договорились? – сейчас отец явно и недвусмысленно провоцировал. Какое коварство бить по больному!

- Увы, не в моих силах! – развел руками Йоэль. – Да и откуда бы нам, простым провинциальным портным иметь аж альвийский шелк, ежели все поставки идут исключительно через посольство Альвиона в Петербурге, по собственному разумению лорда-посла.

- Вот именно… - кивнул отец. – А значит его контрабанда, случись она, не наносит ущерба империи и меня никак не касается. Как и все иное, не нарушающее закона и справедливости. - он оценивающим взглядом окинул все уменьшающуюся кучу железа, и снова испытываще оглядел всех троих.

На миг Митя задумался. В справедливости того, что он сперва забрал железо, а потом отдал его законным хозяевам, он нисколько не сомневался. Но что касается законности… Она могла стать предметом обсуждений. А у него не было ни малейшего желания обсуждать уже завершенное дело. В будущее надо глядеть, в будущее…

– У меня есть долг и обязанности, но… мне бы хотелось, чтоб ты понял – тебя я готов защищать всегда. – тихо закончил отец.

Митя посмотрел на него испуганно: как можно, эдак откровенно при посторонних? Ингвар и Йоэль тоже явственно смутились и тут же деликатно ретировались в сторонку. Отец молча ждал, просто глядя сыну в лицо, настолько душевно уязвимый в своей внезапной открытости, что оттолкнуть его было бы поистине преступлением. На миг Митя даже почувствовал отчаянное желание кинуться к нему, вцепиться, как в детстве, и вывалить всё: жестокость ожидающей его судьбы, и тяжесть предстоящего решения… Ведь это же папа: умный-сильный-взрослый-лучше знающий… Он обязательно все решит и защитит!

Миг прошел быстро. Митя с силой потер обеими руками лицо, не заботясь о приличии этого жеста.

- Я – ценю. И благодарен. Мы пойдем, пожалуй, хорошо? А то катались долго, к реке ездили, у костра сидели… Признаю, засиделись, уж прости великодушно, но ведь ничего дурного не случилось, верно?

- И правда. Ничего. – эхом откликнулся отец.

- Увидимся дома. – не поднимая глаз, Митя попятился назад, ухватил Ингвара за рукав, приглашающе кивнул Йоэлю, и почти бегом кинулся прочь.

- А может… все же стоит ему рассказать? – жалостливо спросил Ингвар. – Он бы вам помог…

Маме отец помочь не смог: и не потому, что был слаб, а просто потому, что это было не в его… и ни в чьих силах. Мама умерла из-за него, Мити. Из-за того, что Моране-Темной потребовался Истинный Князь… и все остальное тоже только Митина забота. Не стоит впутывать еще и отца.