«Да-а-а!» – ликуя, взвился внутри монстр, и неожиданное облегчение от признания очевидного разлилось во всем существе Сейма. Так, словно все кусочки, что последнее время резали его изнутри острыми краями, сложились в идеальную форму, прилегая друг к другу каждой мельчайшей гранью. Они срослись, перестав причинять постоянную боль, превращаясь в великолепный, совершенный в своем ослепительном сиянии алмаз. Такой несокрушимо прочный, что не было в мире силы, способной теперь разрушить его. Джимми его. Его и больше ничья. И он намерен бороться. За нее. За них вместе. За право быть свободными и счастливыми. Готова ли к этому она? Монстр эгоистично зарычал, не желая принимать даже никакого намека на отрицательный ответ. И Сейм неожиданно согласился с ним. Он будет драться за свободу, будет грызть зубами и рвать голыми руками любого, кто встанет на пути. Будет врать, изворачиваться и втыкать нож в спину, если это понадобится для освобождения Джимми. Она будет свободной от всего, что угрожает ей, но от него – никогда. Они с монстром решились и отныне присваивали эту женщину себе.

Джимми вышла из душа, распространяя по каюте запах свежести и мыла. И Сейм развернулся и посмотрел на нее прямо. Так, как раньше не позволял себе. Больше ничего не скрывая. Отныне она его, пусть даже еще и не знает об этом, и поэтому глаз он больше не отведет. У него никогда не было в жизни чего-то истинно ценного, а вот теперь появилось. И он готов стеречь и защищать свою единственную настоящую драгоценность. Готов чахнуть над ней и убивать ради нее. Прежняя жизнь кончилась. Вот так просто за один удар сердца он понял, что стал другим навсегда. Теперь вся его сила, ум, и опыт будут направленны только на то, чтобы достичь жизненно важной цели. А у Джимми остается лишь один единственный вариант – принять тот факт, что она будет принадлежать только ему, потому что других он ей давать отныне не собирался. Это не благородно, эгоистично и, может, даже жестоко? Наплевать! Кого это волнует при том прогнившем и смертельно опасном порядке вещей, в котором они живут? Он намерен перевернуть ради нее весь свой мир и поэтому не отпустит никогда. Не важно, что будет дальше, Джимми будет с ним до его последнего вздоха. Монстр торжествующе взревел внутри, одобряя и придавая еще больше сил и решимости. С этого пути его теперь не сбить никакой силой.

Сеймас почувствовал на себе взгляд и посмотрел на Кироса. Тот ухмыльнулся, многозначительно глядя то на Джимми, то на него. И Сейм глубоко вздохнул, давая увидеть другу собственную решимость и то, что все поменялось. Усмешка Кира вдруг стала на короткий момент искренней и очень светлой улыбкой, и он кивнул, безмолвно подтверждая свою готовность идти за другом до конца. Не важно, куда и чем это может обернуться. Ну что же, один союзник у Сеймаса точно есть.

***

Странное чувство, что что-то изменилось даже в самом воздухе, накрыло Эмму, как только она вышла из душа. Словно с того момента, как она ушла помыться, а затем вышла назад, само пространство сместилось в какую-то другую реальность. Лейтенант встретил ее прямым взглядом, в котором теперь совершенно открыто бесновалось мрачное пламя и будоражащая, даже пугающая решимость. Она посмотрела на остальных членов группы, силясь понять, что могло случиться за столь короткий срок. Но близнецы отрешенно уткнулись в свой экран, а Кирос, как всегда, прикрывался своей хитрой улыбкой. И только Сейм теперь не сводил с нее глаз, и от этого Эмме снова казалось, что с дистанцией между ними происходят некие вещи, противоречащие законам физики. Стоило лишь их взглядам пересечься, они тут же сцеплялись, и девушка ощущала себя пойманной, бессильной вырваться. Расстояние между ними моментально исчезало. Как и все окружающие люди и предметы. Опора уходила из-под ног, оставляя ее дезориентированной, подвешенной в невесомости, где не за что зацепиться и можно только бесконечно падать в эти карие бездны напротив. И в этот раз мужчина явно не собирался отворачиваться или прерывать этот сумасшедший контакт первым.