– Сам решай, – нахально оскалился мальчишка. – Ну так как насчет предать все гласности?

– Ну, а тут ТЫ сам решай, – ответил ему лейтенант и ушел.

– Пич, как у нас дела? – спросил он, набрав нужный номер.

– Мы в порядке, командир. Объект спит. От обеда отказалась, – сухо отчиталась она.

– Хорошо. Мне нужно срочно свидание с твоей подружкой. Срочно – это значит желательно прямо сегодня.

– Я попробую решить этот вопрос.

– Я в городе и жду твоего звонка.

21. ГЛАВА 20

Эмма проснулась, услышав сквозь сон голос Пич. Открыв глаза, она увидела подругу, сидящую с телефоном на подоконнике, там, где, когда она засыпала, был Кирос.

– Привет! Только не говори, что вы тут около меня круглосуточную вахту несете, – пробормотала девушка сиплым со сна голосом.

– Вот еще, – беспечно пожала плечами Пич, но Эмма видела, что в ней нет ее обычной легкости и бесшабашности. – Просто поняла, что с момента последнего задания я вела себя как сучка, и пришла поболтать с тобой и узнать, не злишься ли ты на меня.

Эмма села на кровати и прислушалась к своему организму. Тошнота вроде полностью ушла, хотя тянущая боль в животе осталась.

– Я не злюсь. За что? Я, наоборот, думала, что где-то накосячила и ты сердита на меня, – призналась Эмма.

– Эх, Джимми, Джимми, вот уж не знаю, кем надо быть, чтобы на тебя рассердиться суметь, – рассмеялась Пич. Она спрыгнула с подоконника и забралась на кровать к Эмме.

– Что ты хочешь сказать?

– Ну, когда я вижу тебя, общаюсь, просто рядом нахожусь, то внутри будто попускает. Как если у тебя что-то так долго болит, что ты и замечать перестаешь, а тут вдруг раз – нет боли. Даже иногда пугает. Словно оглохла ненадолго. И хочется улыбаться, как идиотке. Так что я даже не знаю, как на тебя в принципе разозлиться.

– Не знаешь, у отца моего спроси, – опустив глаза, пробормотала девушка. – У него как-то выходит. И очень даже.

– Ну, тут совсем другой расклад, мелкая. – Пич сбросила обувь и забралась на постель с ногами, усаживаясь к Эмме лицом. – Мне эта тема как-то, сама понимаешь, не близка, но если судить по фильмам, то в семьях такая петрушка постоянно. Думаю, это от того, что старшему поколению кажется, что они лучше знают то, что необходимо в жизни их детям. Вот и бесятся, когда эти самые дети не хотят следовать их представлениям о жизни, а выбрать что-то свое. Но это не настоящая злость, я думаю. Это как когда командиры нас муштровали, гоняя до упаду и костеря последними словами, но только для того, чтобы мы стали быстрее, выносливей и выживали в реальных боевых ситуациях. Только в семье это, типа, любовь, а у нас производственная необходимость. Что-то типа того. Хотя я и правда хреново в этом разбираюсь.

И снова Эмма заметила тень непривычной задумчивости в глазах подруги.

– Что-то случилось, Пич? – осторожно спросила она.

– С чего взяла? – сверкнула своими прозрачными глазами исподлобья Пич.

– Ты какая-то другая. Так что я думаю, что должна быть причина.

Пич, сдавленно хохотнув, откинула голову и уставилась в потолок стандартной комнаты.

– Причина… Ну, на самом деле можно сказать их целый список. Но на данный момент я могу тебе озвучить только одну.

– Почему только одну? – Эмма не хотела давить, но любопытство – сильная вещь.

– Потому что это пока так, и не спрашивай, пожалуйста, – голос Пич прозвучал немного раздраженно, и Эмма тут же опустила глаза, не желая доставать подругу. – Это не потому, что я тебе, скажем, не доверяю или плохо отношусь. Просто пока это так. Но все изменится. Скоро. Веришь?

Эмма кивнула и улыбнулась.