Беседуя с Борисом наедине, Ода намеренно сгустила краски, дабы выставить своего супруга в самом неприглядном свете. При этом Ода не пожалела и Ланку, назвав её хищницей, вознамерившейся отнять у неё мужа.

Слушая Оду, Борис всё больше мрачнел. Он глубоко уважал Святослава, как храброго воителя, и почитал его, как отца. Ведь именно Святослав приютил Бориса у себя в Чернигове в страшный год восстания киевской черни. Не забыл Святослав про Бориса и став великим киевским князем. Однако и Оду Борис уважал и любил ничуть не меньше. Ещё со времён пребывания в Чернигове между Борисом и Одой сложились дружеские доверительные отношения. Этому способствовало то, что матерью Бориса была немка, благодаря которой он неплохо знал немецкий язык. Ода, порой скучавшая по родной речи, часто разговаривала с Борисом по-немецки. Борис знал и греческий язык. Иногда он называл Оду греческим именем Филотея, то есть «прекрасная богиня».

Разлад между Святославом и Одой был воспринят Борисом с большим огорчением ещё и потому, что любовь к Святославу в его душе не перевешивала его любви к Оде. Эти двое были одинаково дороги Борису.

Поэтому, дослушав Оду до конца, Борис принялся ругать Ланку и всю её венгерскую родню, которая, по его словам, «вечно лезет на Русь со своими дрязгами».

– Будь моя воля, я не допускал бы дальше Буга ни венгров, ни поляков! – горячился Борис. – С ними не токмо ересь латинская на Русь проникает, но и возникают распри среди русских князей по вине польских и венгерских государей. Ну, чем прельстила Ланка Святослава Ярославича?

– Она красива, – задумчиво произнесла Ода. – К тому же Ланка моложе меня на пять лет.

– Ничего, Бог даст, пресытится Святослав прелестями Ланки и спровадит её в Германию с глаз долой, – сказал Борис, желая ободрить Оду.

– А коль не пресытится? – Ода вскинула голову. – Коль поведёт Святослав Ланку под венец, что тогда?..

– Значит, Ланку надо убрать. – Борис сделал жест рукой, будто пронзал кого-то ножом. – Это самое верное дело.

Ода с сомнением покачала головой.

– Я думаю, Святослав уже позаботился о безопасности своей возлюбленной. Его не надо учить осторожности.

– Тогда… – Борис запнулся.

– Мне уготована участь монашки, – скорбно добавила Ода.

– Ну что ты, Филотея! – воскликнул Борис. – Не верю я, что Святослав пойдёт на такой шаг. Ты же прожила с ним столько лет!

– Кто знает, может, Святослав решил заново перекроить свою жизнь и прожить с Ланкой до самой смерти, – хмуро проговорила Ода. – Святослав в отличие от меня властитель своей судьбы.

– Не иначе, Ланка опоила Святослава приворотным зельем, – заметил Борис и выругался.

– Может быть и так, – печально вздохнула Ода, – но мне от этого не легче.

Борис ласково взял Оду за руку.

– Не будем отчаиваться раньше времени, Филотея. Сатана и святых искушает, а супругу твоему далеко до святого. Время пока терпит, будем ждать вестей из Киева. По весне Святослав поведёт полки в Болгарию, ему тогда будет не до Ланки.

Оде не понравился выжидательный настрой Бориса, ибо она знала, как порой бывает скор на решения её муж. Святослав может запросто растоптать все приличия и сделать Ланку своей законной женой, не дожидаясь весны и не обращая внимания на то, что у Ланки уже есть муж, который дожидается её в Германии.

Постепенно в голове Оды созрел замысел сколь дерзкий, столь и безрассудный. Она задумала соблазнить Бориса, разделить с ним постель, чтобы покрепче привязать его к себе. Ода надеялась вызвать в сердце племянника пылкие чувства, которые смогут подтолкнуть Бориса к повиновению ей. Ода знала, что Вышгород укреплён не хуже Киева. При случае здесь можно было пересидеть любую осаду. К тому же Вышгород находится всего в тридцати верстах