Она вспоминала — вот перед ней на траве мужская фигура, вот Стрельцов поворачивается и смотрит, потом встает. Обычные, естественные действия. Но тогда почему у него глаза были совсем не такие, как на фотографии, а гораздо темнее? Она это видела совершенно ясно. Что это — цветные контактные линзы? Но какой в них смысл? Это женщины любят менять внешность, а мужикам-то зачем? Чтобы таких дурочек, как она, на кладбище пугать?

Но кроме взгляда ещё что-то было. Эта ржавая железка.

Вскочив, Мика кинулась к брошенной на столе папке и быстро набросала карандашом — шарик на цепочке, рукоятка. На ней, кажется, была петля. Да, что-то подобное она и видела.

— Вместо того чтобы обедать, ты сидишь и рисуешь кистень? — спросил кто-то у неё за спиной. Мика вздрогнула и обернулась.

Она не слышала, как подошел Кайсаров. И какого черта он не постучал?!

— Дверь была нараспашку, — последовал ответ на незаданный вопрос.

Но её волновало уже не это. Как он назвал эту штук — кистень? Это — кистень?!

А вот это она уже произнесла вслух, потому что Арсений Игоревич удивился и подтвердил: да это самый настоящий кистень. Они бывают разных видов, в том числе и такие — с шипами на гирьке-подвесе.

Кайсаров с любопытством наблюдал искреннее изумление на её лице. Вообще-то странно — человек рисует, сам не зная что. Да и девчонка не совсем обычная — маленькая, но с характером. И до ужаса самостоятельная. Это он понял вчера, а до этого на рыжеватую мелочь ровным счетом никакого внимания не обращал. Обычно Арсения Игоревича привлекали девушки высокие и не слишком худенькие. А он привык выбирать, и был достаточно привередлив. Так что у малявки с детским именем Мика шансов не было. Ни-ка-ких.

Собственно, ни о каких шансах Мика даже подумать не могла. Кайсаров был для неё чем-то вроде экзотического зверя, от которого неизвестно чего можно было ждать, а поэтому лучше держаться подальше. Он известный, успешный, породистый, умный — эпитетов можно было навешать множество. Так что нужно быть последней наивной идиоткой, чтобы хотя бы платонически увлечься подобным экземпляром.

— Кистень, — задумчиво произнесла Мика. — Никогда бы не подумала.

Она сделала жест, словно примеряя оружие к своей исцарапанной руке, и окончательно уверилась в том, что на кладбище Семен Стрельцов вытащил из-за пояса именно кистень и собирался надеть его на запястье. Неужели, он мог пустить его в ход? И именно в этом загадка её ужаса — она подсознательно поняла, что за штука у него в руках. Генетическая ли память или что-то подобное она видела в кино. Получается, что она поспешно удрала из обычного чувства самосохранения.

— Это старинное оружие, — продолжая рассматривать рисунок, пробормотал Кайсаров. — Сейчас все больше нунчаки используют.

Его прервала мелодия мобильного телефона. Мика поспешно достала трубку. На дисплее высветился незнакомый номер.

— Алё, это я, — послышался усталый голос Инны. — Я уже у мамы. Хотела спросить, как там?

— Я видела Семена, — тихо ответила Мика. — Около кладбища.

— Он вернулся? — обрадовалась Инна. Казалось, она забыла про свои страхи.

— Нет, не знаю… Думаю, не совсем. — Она старалась говорить так, чтобы Инна прониклась её словами, но не слишком испугалась. И о кистене, конечно, ни слова. Хватит с неё переживаний на сегодня. — Послушай, он был какой-то странный. Так что лучше пока не возвращайся. Пусть он сам в Кутьевск приедет. Хорошо?

— Хорошо, — растерянно ответила Инна. — Он что… такой же, как я рассказывала?

— Да. Поэтому тебе лучше не возвращаться пока.