Все эти вопросы разом возникли в моей голове, когда я, проходя к общежитию, увидела у фонтана знакомую пухлую фигуру; обладательница оной стояла в напряженной позе и смотрела на экран своего планшета.

Джуди Козловски ничуть не похудела с нашей последней встречи, хотя обещала взяться за себя; на деле она, разумеется, взялась за калорийные вкусности, наверняка еще и вредные. Я покачала головой, отмечая, что она себе не изменяет: бедные ее волосы, выбеленные до платины, кое-как собраны на макушке в нечто вроде пучка; длинная челка лезет в глаза. И что за аляпистый балахон она нацепила?

Я неторопливо пошла к Джуди; она не заметила меня даже тогда, когда я нарушила ее личное пространство. У меня возникло желание хлопнуть ее по плечу или сказать громко: «Бу», но я, как истинная центаврианка, выбрала другой, гораздо более коварный вариант – продолжила стоять напротив, ожидая, когда ей наскучит пялиться в планшет и она меня увидит.

Джуди сунула планшет под мышку и наткнулась на меня; из ее рта вылетело еще одно слово, которое мое переводное устройство так и не расшифровало.

Я сняла очки, чтобы улучшить, так сказать, опознавание.

Сине-зеленые глазищи девушки округлились.

— Кэя?! Кэя Унсури?

— Теперь Кэя Миктула, — пояснила я, наслаждаясь растерянным видом Джуди и радуясь встрече. — От пуза так и не избавилась, — добавила я, выразительно окинув фигуру Козловски взглядом.

— Узнаю знакомую Задницу!

Мы рассмеялись; показалось, что последний раз мы виделись вчера. Джуди порывисто обняла меня, почти сразу же отстранилась и начала бомбардировать вопросами:

— Что ты здесь делаешь? У тебя практика? Или ты перевелась? И почему у тебя другая фамилия?

— Я перевелась. Специализация – молекулярная биология, первый курс.

— Это шутка?

— Нет.

Землянка посмотрела на меня настороженно, потрогала универсальное устройство на ухе, в том числе работающее на перевод, и, убедившись по выражению моего лица, что все переведено верно, заявила:

— Ты свихнулась! Сюда, да на молекулярную биологию! Я свалить мечтаю, рассылаю запросы во всякие всесоюзные станции, в вузы и центры, а ты сама сюда… Ты абсолютно точно свихнулась, Унсури!

— Чтобы я и свихнулась? Нет уж, чудить это ваша прерогатива, мисс Козловски. Я прилетела сюда по собственному желанию. Да и не Унсури я больше, а Миктула.

— Митула? — не расслышала она.

— Миктула. Почему ты так удивлена?

— Удивлена? Я в шоке, в самом настоящем шоке! — Джуди оглядела меня точно так, как недавно я ее оглядывала, соотнося образ в воспоминаниях с реальностью. — Если бы я тебя не обняла, наверное, так бы и не поверила своим глазам. Хотя ладно! Нужно выпить и отметить твой прилет. Следуй за мной, Миктула!

3. Глава 3

Спустя пятнадцать минут мы уже сидели в комнате Козловски, в которой очень удачно отсутствовала ее соседка, пили что-то алкогольное и говорили. Во всем этом было что-то неправильное, и не потому, что мы нарушили правила, распивая спиртное в общежитии, а потому, что мы с Джуди поменялись ролями: раньше она была само́й жизнью, смотрела на мир и на меня, как часть этого мира, с восторгом, строила планы; ей даже на месте не сиделось, она пребывала в постоянном позитивном напряжении, словно ждала, что вот-вот что-то случится. Я же была скованна и молчалива.

Теперь же именно я улыбалась, упивалась радостью от того, что смогла все круто изменить и что нахожусь очень, очень далеко от проблем, а Джуди была молчалива и напряжена. Выслушав мой рассказ о переводе, она заключила уверенно:

— Сочиняешь.

— С чего ты взяла?