– Они никогда не были вашими.

Делаю рывок вперед и всем телом опускаюсь на стол Эйвальда, заслоняя его карту.

– Разве ты не должна быть со своим Истинным? Я благородно дал вам время для уединения, а ты все равно пришла, чтобы вывести меня? Да ты, похоже, и правда не можешь без меня жить? – язвительная улыбка на лице Эйвальда становится шире.

– Отмените поход, – настаиваю я, но Эйвальд только смеется мне в лицо.

– Это все, что ты хотела мне сказать?

Смотрю на императора с ненавистью и одновременным сочувствием. Насколько должно быть пусто у него в душе, раз он решил занять себя убийствами?!

– Если вы сейчас уйдете, никакого кекса у нас не будет!

Мужчина лишь закатывает глаза.

– Ты моя Истинная. Кекс – наша обязанность перед всем Оваземельем. Ты знаешь это не хуже меня. А сейчас прости, у меня нет времени на разговоры с несостоявшимися студентками, я отбываю на рассвете.

Эйвальд делает взмах рукой и, не успеваю я даже оглянуться, как два стража тащат меня в коридор.

Нахожусь в полной прострации, и не могу поверить, что Эйвальд и правда решился на этот поход.

Словно под гипнозом иду по коридору, лишь сейчас замечая в его конце статный силуэт Витуллуса.

Без слов я подхожу у нему и обессилено припадаю к его груди.

–Что он тебе сказал?

По разочарованному голосу дракона, я понимаю, что он уже знает ответ.

–Не здесь, – говорю я тихо, оглядываясь на стражей, – давай пройдемся.

Наша пальцы соединяться в крепкий замок, и мы неспешно следуем к выходу.

Мне совсем не хочется говорить, потому что каждое слово только приближает меня к неизбежной необходимости говорить правду. Слишком тяжелую правду.

На улице уже смеркается, и мы медленно двигаемся от императорского дома к дворцовой пристани.

Шум леса рядом заглушает дальний звук прибоя, но спустя некоторое время мы выходим к бесконечной водной глади.

Сотни кораблей рядами стоят у берега, утопая в легкой вечерней дымке. Воздух пропитан морской свежестью и мягкий бриз незатейливо колышет мои волосы.

Каким бы прекрасным мог бы быть этот день, если бы не обстоятельства.

– Я должна помешать ему, – говорю я решительно и поворачиваюсь к Вителлусу, выискивая поддержку в его взгляде.

– Но, Нарвия, что ты можешь сделать? У тебя нет ни силы, ни связей, чтобы сорвать этот поход. Даже если я снова попытаюсь бросить ему вызов, нет шансов, что мы победим.

Смотрю на дракона и сердце обливается кровью.

– Но если Лагерхемия падет, то история неизбежно повторится. Начнется Большая война и Эйвальда ничто не остановит, чтобы подчинить все остальные королевства и сделать их подданых своими рабами.

– Значит я должен снова попытаться… Быть может, я смогу остановить его в походе. Отправлюсь с ним на корабле, а там

Вителлус делает рывок в сторону, намереваясь направиться к одному из кораблей, но я удерживаю его за руку.

– Нет. Ты должен остаться здесь, чтобы завоевать доверие граждан Оваземелья. Только так у тебя будет шанс стать правителем.

Вителлус недоверчиво смотрит на меня.

– Но я не могу понять. Как ты собираешься останавливать моего отца?

Вижу в глазах дракона растерянность, но медленное осознание уже подкрадывается откуда-то из глубины.

–Только не говори, что ты собираешься…?

Он трепетно берет меня за руку, словно боится меня потерять. Я больше не могу смотреть ему в глаза.

Прислоняюсь к его губам, чувствую, как горячие слезы остаются на его ресницах. Аромат Вителлуса такой родной и манящий. Почему я должна таскаться за монстром, когда рядом со мной уже есть мое счастье?

– Не говори, что ты хочешь поехать с ним? – шепчет дракон, прерывая поцелуй.