Вира загородила меня своим телом, словно защищала, крепко прижалась спиной и молчала, выжидая.

– Что ж… Думаю, вначале мы развлечемся. Потом наконец-то поедим вдоволь. Ммм… Сколько же столетий я не ел велфов и индиго-телепатов. Вкуснотища, наслаждение. И оставляешь за собой не хладный труп – еще живое, хоть и изрядно истощенное тело. Предвкушаю, как попируем. Ну может не все… но я и мои ближайшие соратники уж точно… А потом предложим Талиссу… Талу, как вы его называете, расплатиться за вас. Как, думаешь, королевская сестренка, сколько стоит твоя тушка? И почем оценит Тал шикарную шкурку твоей спутницы?

Незнакомец говорил вкрадчиво, медленно, негромко.  Но от каждой фразы все внутри меня холодело, желудок скрутило ледяным спазмом. Почему-то я знала – мужчина не шутит, не угрожает, лишь растягивая удовольствие, описывает план действий. И от этого барабанная дробь сердца в ушах ускорялась с каждой минутой, воздуха не хватало, как бы жадно я его не втягивала.

Я отчетливо слышала, как скрипят зубы Виры.

Велфийка нашла мои ладони и сжала их, будто морально поддерживала.

Глаза постепенно привыкали к темноте вокруг и наконец-то выцепили десятки высоких, жилистых фигур. В основном – мужских, но и несколько женских тоже.

Лица нападавших напоминали лица велфов – такие же почти неподвижные, бледные. Втянутые щеки, острые скулы и подбородки, впалые глаза говорили сами за себя. Казалось, существа голодают, хотя жилистые тела их никак нельзя было назвать тщедушными, истощенными.

Почти все они одевались в темные брюки, толстовки и плащи, словно нарочно, чтобы затеряться в ночной мгле.

– Как ты пробрался сюда, Сал? – с заметной примесью рычания спросила Вира, и губы ее презрительно скривились.

Тот самый мужчина, что говорил с нами еще недавно подошел вплотную. Темно-зеленый взгляд  – холодный, колючий, почти безжизненный впился сначала в мое лицо, а затем и в лицо спутницы.

Мужчина растянул красиво очерченные губы в подобие улыбки, продемонстрировав четыре клыка – два наверху и два внизу. Откинул назад густую, белоснежную челку и небрежно поправил ворот темно-серого кожаного пальто. Казалось, он намеренно медлит, давая нам проникнуться отчаянностью ситуации, осознать собственное незавидное положение.

– А я вернулся. С доверенными ниссами. Или как вы там нас называете? Низкие?

Вира скривилась сильнее, словно от незнакомца очень дурно пахло, хотя от него не пахло вовсе. Как от велфа, подумалось мне. Даже от котов исходил едва уловимый, чуть кисловатый, но довольно приятный запах. И только раса Тала почти не потела и не фонила вокруг запахами тела. И вот теперь еще и эти… как их там… ниссы?

Сердце тревожно стукнулось о грудную клетку. Но я выпрямила спину, расправила плечи, и Вира пожала руку, молчаливо одобряя мой решительный настрой.

Где-то в небе тревожно вскрикнула птица – одна, другая, третья.

Я почти не видела их в городе, но теперь складывалось ощущение, что неловкий путник спугнул целую стаю пернатых, и те суматошно рванули куда подальше.

«Лардис! Домо-о-ой!» – долетел до нас далекий, женский крик.

– Ты знаешь, что в нашем мире-кармане вы вне закона, – кажется, Вира пыталась говорить спокойно, но голос ее вздрагивал, а пальцы до боли сжали мои.

– Ну что ж! Самое время что-то менять, разве нет? – зеленоглазый нисс оглянулся, и темные фигуры за его спиной одобрительно загудели низкими, но мелодичными голосами. Крепкая женщина неопределенного возраста с глазами как у Виры, словно из жидкого серебра, закивала.

– И ты решил напасть на слабых женщин? – хмыкнула велфийка, и в голосе ее вновь зазвучала издевка. – Ну да. Вот так великие лидеры отверженных рас и меняют мир!