– Он предоставит, не сомневайтесь. – Я жду, что он ответит, но Юрий молчит. Конечно, он же всегда прав. Обвинять всегда легче, чем защищаться. – Ты грязно играешь. – Срываюсь на его спокойствие. – Ты не должен был использовать то, что я тебе рассказала про камеру против нас.

– Это моя работа, бороться с любыми нарушениями закона. – Я по голосу слышу его удовлетворение.

– Знаешь, у тебя действительно ужасный характер.

– Это все?

Возможность помочь папе испаряется на глазах, может, и не будет больше.

– Нет, мы можем встретиться и спокойно поговорить? – затыкаю гордость и язвительность подальше. – Ты же должен соблюдать объективность и справедливость при решении судеб людей. Пожалуйста, выслушай.

– В суде выслушаю.

Иди к черту. Сбрасываю вызов.

5. Глава 5. Саша

Теперь не уснуть. Аррр. Капец.

В суде уже, может быть, будет поздно выслушивать. Надо раньше с ним встретиться.

Так, сегодня у меня смена, завтра тоже, а послезавтра надо будет его навестить. Например, обсудить свадьбу. Никуда ты не денешься, Юрочка. Выслушаешь меня.

– Ахилл, есть будешь? - запускаю в шерсть коту пальцы.

– Мау.

– Мау. Пойдем. Сна уже все равно нет. – Поднимаюсь и иду на кухню. – Вот объясни мне? Почему мужчины такие принципиальные тугодумы? Увидел, решил для себя, выслушать даже не попытался? Я думала, он захочет уточнить все, узнать подробности, а, оказывается, ему все равно. Лишь бы выслужиться и засадить кого-то. – Насыпаю коту корма, меняю воду.

– Мау, – благодарит.

– Я понимаю, что у него такая работа. Но он должен сажать преступников, а папа – не преступник.

– Мау, – кот садится возле пустой тарелки и смотрит в глаза.

– Хорошо, что я тебя Прокурором не назвала в свое время, а то сейчас пришлось бы давать тебе другую кличку. А потом тебя к психологу вези, решай эту проблему.

– Мау.

– Мау тебе.

Хоть бы коты нас не понимали…

Через полчаса добираюсь до работы, приезжаю на раньше начала рабочего дня. Перед входом в здание клиники отрясаю снег с опушки куртки, стучу ногами. Снегопад сегодня очень сильный. К зданию подъезжает такси, оттуда выходит женщина в возрасте, держится за голову и хромает. С ней никого нет.

– Давайте я вам помогу, – спускаюсь со ступенек и подаю ей руку, – сегодня скользко.

– Спасибо, – сдержанно благодарит и соглашается на помощь. – Я вот поскользнулась на ступеньках. Сын сказал надо сделать снимок приехать.

Скользкий вопрос, почему этот сын сам не привез маму, опускаю.

– Тогда вам в хирургию надо. – Открываю ей дверь, пропускаю внутрь.

– А вы тут работаете?

– Да, медсестрой, меня Александра зовут.

– Александра, может, вы проводите меня к Валерию Доронину?

– Конечно.

Показываю, где гардероб и помогаю раздеться. Женщина вдруг хватает меня плечо и закрывает глаза.

– Вам плохо?

– Голова закружилась.

– Постойте тут, я сейчас.

Выкатываю кресло-каталку и помогаю женщине сесть. Не надо ей ходить в таком состоянии. Может, там сотрясение.

Пока женщина отвечает на входящий звонок телефона, я надеваю ей и себе бахилы. Переодеваться некогда.

– Да, сынок, я уже в клинике. Нормально, не переживай, - успокаивает своего сына. – Хорошо, я тебя жду. – Отключается. – Это сын, приедет за мной с работы.

– Правильно, не надо одной ездить.

Я везу женщину по коридору, здороваюсь по дороге с персоналом.

– Не подскажете вашу фамилию? Я поищу Валерия Андреевич.

– Домбровская Ирина Анатольевна.

Твою ты баламошку. Сожги меня, испанская инквизиция. Почему со мной-то? Сынок - это Юра что ли? А может у нее несколько сыновей? Или просто совпадение? Она давно его знает, это точно он.